Наконец запой кончается. Водка уже не лезет, защитная рвотная реакция давно исчезла – ещё один признак хронического алкоголизма. Болеет, «лишку хватил», отравлен ядом с головы до пят. А коли больной – стоны, взывания о помощи, слёзы, сопли, одним словом, страдает человек по-настоящему. И представьте себе абсурд – его искренне жаль.
Еще день стонов, и передо мной, принявший ванну, побритый, причёсанный, в чистой одежде, суетится над приготовлением плова мой муж, которого я ещё люблю. У него трясутся руки с тяжёлого похмелья, синюшный цвет лица, заметное недомогание. Но взгляд уже родной, нежный и любящий.
Вижу, готов разбиться в лепёшку, чтобы загладить вину. Предлагает съездить на природу, отдохнуть. Какая природа?! О, несчастье, отчего ты не всегда такой?! Как я люблю твои красивые трезвые глаза! Согласилась бы на многие лишения, только бы видеть тебя всегда трезвым. Я ещё «мёртвая». Муж начинает усердно «отливать» меня «живой водой». Медленно оживаю.
– Ты опять хватался за нож, я не успела убрать. Мне страшно.
– Ничего не помню, ничего, правда. Я больше не буду пить. Не буду и всё! Мне самому стыдно, противно и тяжело. Ты мне веришь?!
Я очень хочу верить ему, моему горькому запойному пьянице, но уже понимаю, что он не справится с этой трудной задачей, даже если я буду «золотой», и всё вокруг станет складываться самым лучшим образом. Бросить пить он смог бы только неимоверным усилием воли. Надежда на другие способы ─ иллюзия.
Во мне жестоким приговором звучат слова коллеги по работе, верующей: «Пьянство – верный признак вины перед богом, пьянство – смертный грех. Пьяница подлежит побиению камнями». Мне больно от этих слов. Какой-то вздор. Что плохого сделал мой муж, в чём провинился перед Богом этот добрый, открытый человек?
Он был атеистом. Он искал ответы на свои вопросы, которые мешали ему уверовать в Христа, и находил логичные, убедительные, соответствующие его миропониманию ответы.
Он смеялся над модой на религию, но ведь это и в самом деле смешно и подозрительно. Коммунист с огромным партийным стажем в мгновение ока оборачивается в боголюбца. Возможно ли так легко и скоро менять свои коренные убеждения? Такие люди напоминают мне перебежчиков, быстро подстраивающихся под новые обстоятельства. И попробуй угадай, где они были искренними: там или здесь? «Что-то здесь не так, члены политбюро крестятся в церквях, ездят в Мекку на хадж, а Бога не смутил их партийный стаж» (А. Розенбаум)
Представь, говорил он, что христианство насадили на Руси всего 10 веков назад, а возраст самой Руси – несколько десятков тысяч лет! Наши предки были язычниками. Они верили и поклонялись богу земледелия, богу любви, ветра, солнца и другим светлым богам. С этим они жили и процветали в веках. Но нашлись хитроумные, они насадили новую религию, где царя провозгласили наместником Бога. Такая религия, по своей сути, – удобный способ управления толпой.
Что ж сокрушаются служители церкви по поводу того, что с ними так немилосердно обошлась новая власть в 1917 году и в последующие годы – громили церкви, убивали их служителей. Разве сами они не так же поступили с язычниками?! Новые представители христианства на Руси жестоко убивали язычников, противящихся новой религии, жгли их дома, вырезали их целыми деревнями, в том числе, женщин, детей и стариков. Уничтожали изваяния богов, в которых верили и которым молились язычники, как врагов убивали служителей их веры.
