– Магистр? Так-то ты приветствуешь человека, который натирал тебе мазью оцарапанные коленки и варил шоколад, чтобы согреть?
Было очевидно, что слова давались ему нелегко.
– Я боялся, что проявлю непочтительность, если позволю себе прежние вольности.
Маг принял хмурое выражение и крепко скрестил на груди руки.
– Вижу, к тебе вернулась былая сдержанность. Даже в детские годы в тебе было больше гордости, чем у половины королевских придворных. Но не думай, будто я мог бы отречься от тебя. Даже после того, как ты ушел с королевской службы и… взялся за новое ремесло.
– Хотите сказать, после того, как меня лишили ранга и я начал торговать дурью на улице?
Старик вздохнул. Я все еще помнил, как он издавал этот звук, когда я приходил к нему с подбитым во время драки глазом или когда он понимал, что я играю с новой игрушкой, которую украл.
– Я положил годы, чтобы отбить у тебя эту привычку.
– Какую привычку?
– Привычку принимать все за оскорбление. Это признак дурного воспитания.
– Я действительно дурно воспитан.
– Мог бы больше поработать над тем, чтобы научиться скрывать это. – Маг улыбнулся, и я поймал себя на том, что делаю то же самое. – Ерунда, ты вернулся, и я ужасно рад тебя видеть, но не могу не спросить, чем обязан возвращению блудного сына? Разве что он не явился спустя целых пять лет лишь затем, чтобы справиться о моем здоровье?
В годы моего детства Журавль был моим благодетелем и покровителем, проявляя ко мне столько доброты и тепла, сколько мог принять самый дерзкий мальчишка Низкого города. Служа агентом, я часто обращался к нему за советом и помощью. Несмотря на прежнюю дружбу, новая просьба едва не застряла у меня в глотке.
– Мне нужна ваша помощь.
Его лицо напряглось. Естественная реакция на мольбу о помощи от человека, с которым маг не виделся полдесятка лет, и в особенности от человека, стоящего по ту сторону закона.
– И какая же тебе требуется от меня помощь?
– Я нашел Маленькую Тару, – ответил я, – и думал спросить, а вдруг вы разузнали что-нибудь о ней по своим каналам. Если есть какой-то магический способ, который мог бы помочь, я прошу вас сделать это, не ставя в известность ни Черный дом, ни соответствующее министерство.
Возможно, он предположил, что я обратился к нему ради денег или чего-нибудь незаконного. Во всяком случае, моя просьба не вернула ему привычного расположения духа, доброжелательного и чуточку озорного.
– Похоже, я неверно осведомлен о круге твоих новых обязанностей.
– Боюсь, я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать, – ответил я, хотя, конечно же, понимал его.
– Я попробую выразиться яснее. Каким именно образом поиски детоубийцы вписываются в границы твоих нынешних полномочий?
– Каким образом помощь преступнику вписывается в круг полномочий Первого мага королевства?
– Ха! Первый маг! – Журавль кашлянул в руку влажным и неприятным звуком. – Я не бывал при дворе с юбилея королевы. Даже не знаю, где теперь мои платья.
– Те, которые расшиты золотой нитью и стоят полгавани?
– Проклятые воротники натирали мне шею. – Синий Журавль залился смехом, и, поскольку день начал клониться к закату, лучи солнца упали на старого утомленного человека. – Сожалею, друг мой, но, боюсь, ничего не могу тебе предложить. Вчера вечером, узнав о преступлении, я послал весточку своему человеку в Министерстве магии. Мне ответили, что они дали поручение гадателю по стеклу, но усилия скрайера не принесли результата. И если они не смогли ничего узнать, сомневаюсь, что мне удастся достичь большего успеха.
