– Я обещаю, что за все заплачу, и как только получу деньги, сразу съеду, – каждый раз говорила я, неловко поглощая поздний ужин, стараясь есть как можно меньше. В супермаркете работников кормили обедом и полдником за символическую сумму, но и она с каждым днём значительно уменьшала мой дохлый кошелёк.
– Все в порядке, – отвечала Жанна, но Олег считал иначе и не старался это скрыть.
И дело было не в том, что я не платила за проживание, а к столу покупала только хлеб. Я мешала их уединению. Хотя ещё можно поспорить, кого это больше смущало.
Выматываясь на работе, я засыпала сразу, стоило только коснуться головой подушки, но все равно просыпалась, когда из тёмной кухни доносились охи и шлепки.
Боже, скорее бы получить аванс или зарплату, чтобы снять себе комнату в общежитии. Хотя нет никакой гарантии, что и там, через стенку никто не будет трахаться. Хотя, кажется, меня уже ничем не удивить.
Вчера я нечаянно наткнулась на парочку на той же кухне, правда, с утра. Я выдохнула, когда поняла, что они всего лишь страстно целовались, пока готовился кофе. Олег говоряще зыркнул на меня, тряхнув своими светлыми волосами. Я же опустила глаза в пол, чувствуя себя нашкодившим ребёнком.
Нет, я не девственно чистая девочка. Я знаю, что такое секс. Парень ведь у меня есть… был… не знаю. Но звуки, что издавала Жанна, ещё никогда не вырывались из моего рта. Даже не знаю, что там может вызвать подобную реакцию.
Секс с Никитой не вызывал ничего кроме боли в начале, неловкости в середине и странного чувства разочарования в финальной части, когда он довольно охал, а я сверлила взглядом одну точку на потолке. И пусть я задавала себе этот вопрос, когда невольно слушала чужие вздохи, у меня не возникало желания сходить посмотреть, чтобы понять.
Прошла уже почти неделя. Завтра состоится кастинг, от которого, без преувеличения, может зависеть моё будущее. А вдруг мне удастся покорить судей, и меня возьмут в шоу? Надо подготовиться как следует. Я уже видела себя на сцене в свете софитов. Музыка звучала в моей голове, а слова готовы были сорваться с моих губ.
– Уже завтра, – прошептала я, поднимаясь с дивана. Уже завтра я смогу показать, чего стою. Я спою любимую песню мамы, надеясь, что она услышит меня.
Несмотря на то, что я умылась холодной водой, чтобы вернуть себя на грешную землю, меня все равно кружило странное чувство эйфории. Живот немного сводил спазм страха.
– Черт, – прошипела я, злясь на себя, – возьми себя в руки. Не сегодня. Всё завтра.
Но рассеянность не прошла. Я оделась, пока Жанна и Олег спали, и ушла из дома, не позавтракав. Из-за нервозного состояния мысль о еде вызывала тошноту.
Но пройдя метров двести, я поняла, что забыла свой телефон, оставив его на тумбочке в прихожей. Простонала, закатив глаза. Я не могла остаться без связи на такой длительный период времени. Придётся вернуться.
Я развернулась и почти бегом кинулась к дому подруги. Четыре лестничных пролета, и вот я открываю дверь. Слишком поспешно, чтобы быть осторожной.
Мамочка родная…
Картина, которая предстала перед моими глазами, заставила меня содрогнуться и застыть в шоке. Я честно старалась отвернуться, но лишь шире распахнула глаза. Моя рука вцепилась в ручку двери, которую я не успела захлопнуть.
Олег стоял боком ко мне, прислонившись к косяку между залом и прихожей. Он запрокинул голову назад, приоткрыл рот, чтобы резко выдохнуть. Мои глаза спустились по его оголённому торсу, интимному треугольнику, частично скрытому тёмной порослью волос, натыкаясь на голову своей подруги.
