– Жека, выйди.
– Чего? – Он заморгал, не понимая. Я махнул рукой в сторону выхода.
– Там подожди.
Жека надувает щёки, обижаясь. Мне посрать.
Вит поворачивается, тоже собираясь уйти.
– Стой, – задерживаю его, – надо перекинуться парой слов.
Он останавливается, затем подходит к столику.
– Ви-и-и-т, – пьяно протягивают девушки, наконец заметив его, – не хочешь присоединиться к нам?
Губы парня растягиваются в ухмылке. Он отрицательно качает головой. Я хмыкаю. Девушки разочарованно кряхтят, затем неровно и шатко пошагали к бару за новой порцией выпивки.
– Сними уже эту хрень, не позорься, выглядишь смешно, – говорит Вит, кивая на мою бандану. – Кому ты здесь нужен? Твои фанаты в подобных местах не тусуются.
Я стягиваю черную ткань, поправляю кепку.
– Разве твой директор не запретил тебе сюда приходить?
– Откуда ты знаешь? – вскидываю брови, удивляясь, затем напрягаюсь. – Кто сказал?
Вит запрокинул голову, искусственно рассмеявшись.
– Видел бы ты себя сейчас. – Смех исчезает также неожиданно, как и появляется, но самодовольство остается. – Так сильно боишься своего хозяина?
– Он мне не хозяин! – огрызаюсь, хоть в этом и нет смысла. Вит всегда остается при своем мнении.
– Да-да, заливай дальше, – подтверждает он. – Мне никто не говорил. – Неожиданно отвечает на мой вопрос. – Я догадался, не такой уж дурак, хоть и необразованный. И статью я видел.
– Следишь за мной? – фыркаю. Не получается у нас нормального разговора. Никогда и не получалось.
Вит мотает головой. Его пальцы встряхивают мокрые от пота черные волосы, после чего ложатся на стол, принимаются отбивать ритм.
– Не нужно следить. Твоя рожа сама меня преследует.
Да, в последнее время пресса пестрит новостями обо мне, буквально высосанными из пальца. Идиоты, лучше бы обратили внимание на другие части тела, раз им так нравится сосать. Не знаю, у кого из журналистов на меня зуб. Может, у того, кому я чуть не выбил этот самый зуб в тот момент, когда он пихал свою камеру мне в глаз, выкрикивая тупые вопросы?
– Я не разговаривал с ними.
Я даже не успел спросить, а уже получил ответ. И вот, казалось бы, можно уходить, раз ответ получен. Сомневаться в словах парня передо мной нет никакого смысла. Он не лжёт. Даже в угоду себе. Если бы Вит хотел мне отомстить, то сделал бы это, открыто улыбаясь.
– Я знаю, – выдыхаю, закрывая на пару секунд глаза.
– Тогда зачем пришел?
– Хотел убедиться.
– Херь собачья, – усмехается Вит, по-хозяйски разваливаясь на стуле. Его пальцы вновь отбивают четкий ритм, выводя из себя. – Мы оба знаем, зачем ты сюда пришел. Но ты можешь и дальше обманывать и своего козла-директора, и себя…
Вит встает, резко отодвинув стул назад, отчего металлические ножки пролязгали по полу. Морщусь. Вит нагибается к столу, нависая надо мной. Я поджимаю губы.
– Тебе до жути хочется вновь оказаться здесь, – его пальцы указали на сцену. – Шкурка лощеного мальчика тебе тесна. Мыльные песни душат тебя. Воздуха надолго не хватит, а огонь внутри надо чем-то раздувать. Ты выдохнешься, а твой директор выпнет тебя под зад, как дворняжку на мороз. – Не могу вдохнуть. Горло онемело. Каждое слово эхом отскакивает внутри меня. Никто не знает меня лучше, чем этот говнюк. И ему плевать. – Но сюда ты не вернёшься. Я не позволю. – Да, Вит не простит. Пусть и делает вид, что ничего не чувствует. Мой выбор он принял как предательство. – Поэтому хватит питать себя иллюзией. Ты уже выбрал и теперь наберись смелости, сожми яйца в кулаке и иди, куда шёл.
