По осколкам льда - страница 4

Присев на лавочку, спрятанную за кронами пышных зеленых деревьев, оба погрузились в молчание. Разглядывание цветущих растений и ухоженных газонов казалось интереснее, чем беседа. Отчасти безмолвие было связано с незаконченным разговором, поставившим обоих в тупик, отчасти – с напряженным трудовым днем. Тишину нарушил телефонный звонок.

– Кажется, это у тебя, – сказал Даня, запихивая остаток круассана в рот.

Аня отставила стакан в сторону, потянулась к сумочке молочного цвета и достала оттуда смартфон. На экране высветилось имя подруги, и Аня поспешила принять вызов. Оживленная женская речь слышалась с той стороны: Аня хмурилась и затыкала свободное ухо пальцем, пытаясь не только расслышать, но и понять суть.

– Есения, стой, – не выдержала Костенко. – Я не поняла ни единого слова. Давай сначала. – Возникла затяжная пауза, во время которой она выслушивала реплики подруги. – Ты шутишь? Это же здорово! Я сейчас пью кофе с Даней, но дома мы обязательно это обсудим!

Едва сбросив звонок, Аня радостно завизжала, бросаясь к Даниилу с распростертыми объятиями. Она расплылась в широкой улыбке, а ее глаза сияли от радости.

– Есть что-то, что должно прервать нашу прогулку? – спросил Даня.

– Проводишь? – предложила Аня, отпрянув. – Я тебе все расскажу.

– Ну как я могу отказаться? – Даня пожал плечами и выбросил в урну пустые стаканы.

Солнце едва ощутимо освещало дом в двадцать восемь этажей, отражаясь в зеркальных панелях. Пока не смеркалось, однако от былой жары, смолившей целый день, не осталось и следа. Легкий ветер приятно обдувал кожу и колыхал волосы, шевелил цветы. Геометрические фигуры из молочных камней возвышались на короткостриженом газоне, обрамляя бегонии и гортензии.

– Спасибо, что проводил, – сказала Аня, убирая пряди с лица, и остановилась у подъезда.

– Ты же знаешь, что я не прочь провести время в приятной компании. Дома настоящая скука, – признался Даня, пожимая плечами. – Не смею задерживать. Держу пари, Есения мечется по комнате в ожидании тебя.

Даниил видел Есению всего лишь пару раз, однако хорошо понял ее характер. Аня представила, как Вяземская – энергичная и нетерпеливая – расхаживает по гостиной с телефоном в руках, то прижимая гаджет к уху, то заглядывая в экран. Когда дело касалось приятных вестей, Есения не могла усидеть на месте: ей необходимо было обсудить все в мельчайших подробностях.

– Вероятно, так оно и есть, – улыбаясь, сказала Аня. – До завтра.

Она махнула рукой на прощание и скрылась в подъезде. Внутри пахло сигаретами. Кто-то снова курил на лестничной клетке вопреки жалобам жильцов и консьержки. Поморщившись, Аня прошла к лифтам и нажала на кнопку вызова. В ожидании стучала босоножкой по полу и мотала ею из стороны в сторону. Она бы с радостью прошлась пешком по лестнице, чтобы добавить в жизнь больше физической активности. Однако на подвиг в двадцать этажей все же не решилась.

Когда металлические створки распахнулись, Аня зашла внутрь вместе с подошедшими соседями. Кабина дернулась и взмыла, останавливаясь на нужных этажах. Поднимаясь на двадцатый этаж, она суматошно искала в сумке ключи от квартиры, которые куда-то запропастились. Аня была уверена, что не могла их потерять, – она всегда убирала ключи во внутренний карман на молнии.

Выйдя из лифта и направившись к квартире, она остановилась у открытой настежь двери. На пороге стояла Есения в домашнем спортивном костюме и трясла ключами, зажатыми между большим и указательным пальцами.