– Странная ты, Вика. Другая бы на твоём месте радовалась. Машина в семье появилась, да ещё, считай, с пятидесятипроцентной скидкой.
Скидке я особо радовалась, добавить нечего.
После утренней пробежки, я снова у подъезда встретилась с Жанной. Это был наш каждодневный с ней ритуал. Мы встречались по утрам, болтали недолго, а по выходным поднимались к ней и пили кофе с печеньем. Сегодня мне кофе пить было некогда, а пожаловаться хотелось. Я стояла, смотрела на новенький синий «хёндай» и жаловалась подруге на то, что, судя по всему, есть нам скоро будет не на что.
– А сколько платить? – спросила Жанка, тоже разглядывая наше новое семейное приобретение.
– Это мне предстоит выяснить. Но я с утра глянула цены в интернете. Они меня совсем не порадовали.
– Можно было взять не новую… – несмело проговорила Жанна. Я после этих слов многозначительно на неё глянула. Соседка вздохнула, а мне сказала в качестве поддержки: – Ладно, не расстраивайся, всё как-нибудь утрясется. Может, Вовка и, правда, на этой машине работу найдёт?
– Может, – согласилась я. – Или станет кататься к маме с папой за банками с закрутками и картошкой. А что, неплохое обеспечение семьи продуктами. С голода не умрём.
Жанна наклонилась, взяла Бубуню на руки, а сама усмехнулась.
– Вот только любимому ты этого не скажешь, тем более, в таком тоне. Это со мной можно позлорадствовать.
В ответ на это справедливое, надо сказать, замечание, я трусливо промолчала. А Жанна, когда мы прощались с ней в подъезде, вдруг предложила:
– Почему бы тебе не получить права? По крайней мере, не так обидно будет за машинку платить.
Хм. Об этом я не думала. Хотя, сомневаюсь, что мне позволят сесть за руль. Я даже представила лица Вовы и его родителей, их наполненные ужасом глаза. Даже вроде услышала голос Лидии Николаевны:
– Ты с ума сошла, Вика! Разве это женское дело?
К моему удивлению, вернувшись домой, я застала Вовку на кухне, попивающим кофе и жующим бутерброд. Уже привыкла, что по утрам мы не встречаемся, что он спит едва ли не до обеда, утомившийся компьютерными боями и войнами. А вчера, на фоне ссоры и общих несогласий, спать он лёг вместе со мной, наверное, для того, чтобы демонстративно повернуться ко мне спиной, и вот посмотрите – на часах семь утра, а он бодр и готов к подвигам. Хотя, может, и не готов, это я так уж, для красного словца.
– Как пробежка?
– Хорошо. – Я заставила себя улыбнуться. Улыбнуться и не спрашивать его о выплатах за машину. Хотя, меня это сильно, очень сильно интересовало. – Пойду в душ, – сказала я ему.
Вовка выдал лихую ухмылку.
– Хочешь, я с тобой пойду?
Наверное, я должна была соблазниться. Но улыбка так и застыла у меня на губах. Попыталась найти вескую причину для отказа, чтобы ему не пришло в голову обидеться.
– Мне нельзя опаздывать на работу. У нас московская проверка.
Вовка немного скис, но не так сильно, как бы мне хотелось, чтобы полить своё самолюбие бальзамом.
– Что ж, ладно. Перенесем на выходные.
– Самое лучшее решение, – согласилась я.
И всё равно из дома я вышла позже обычного, на пятнадцать минут. Что было просто катастрофой. Привыкла, что по утрам Вовка не мешает мне собираться, ни своим присутствием, ни лишними разговорами. Я приходила с пробежки, принимала душ, наспех завтракала, переодевалась и выходила из квартиры. Чтобы успеть на автобус. Всегда и успевала. А вот сегодня не вышло.
