– А этот самый Дедов? – спросил я, – Что он из себя представляет, кроме того описания, что ты уже дал?
Роман пожал плечами, словно ему совершенно нечего мне рассказать. Поймал в себе какое-то грязное желание схватить его за грудки и вытрясти правду. Было бы актуально, да он ведь передо мной не темнил…
– Читали «Двенадцать стульев», Алексей?
– Книги – не мой конёк.
– Остап Бендер когда-то говорил, что он из тех людей, чьему лицу лучше не светиться лишний раз на фотографиях. Дедов взял это за правило, он старается не попадаться в объективы ни теле, ни фотокамер.
– Я не про лицо его спрашивал.
– Образно, Алексей, – выдохнул на мою непонятливость детектив. – Я хотел сказать, что он не светится, старается оставаться в тени. Как видите, он до сих пор жив.
Как жутко звучало это его «до сих пор»! Точно также в своё время отвечал Антоха, а я и не подозревал, сколько смысла в этом «пока что». Каждый день на острие бритвы, меняя одну войну на другую.
– Так и как нам теперь его искать? Имя есть, но не будем же шастать по злачным районам, спрашивая, где он сейчас?
– Не лишено смысла, – кивнул Роман. Знать бы ещё, шутит он или всерьёз. – Пока план дальнейших действий такой. Ждать.
– Охеренный план! Надёжен, как швейцарские часы! – вскинул руками прямо у него перед носом. Роман не оценил и нахмурился. Интересно, чего он ждал в ответ? Простого кивка?
– Единственно верный, который можем сейчас сделать(осуществить). Нам нельзя его спугнуть, он убежит из города туда, где мы его уже не достанем.
– А без него у нас оборвутся единственные ниточки?
– Если только версия официальной полиции. Она ведь вас не устраивает?
Я откинулся на спинку стула. Интересно, скажи мне кто в самом деле прямо и без обиняков, что убийцы из «Айм-мит», а всё происходящее злонамеренный фарс, как бы отреагировал? Кивнул, принял за правду, успокоился? Хотелось принять на веру что-то простое, доступное и недалёкое. Но я сам подписал себе приговор сегодняшними словами: «Если сделать вид, что ничего не произошло, реальность не изменится под тебя».
Мне хотелось не ответа.
Мне хотелось правды…
– Я так и думал, – Роман умело истолковал повисшую меж нами тишину.
– Будем ждать очередной его шаг? Может, спровоцировать, как сейчас?
– Второго нападения мы можем и не пережить. Не знаю, сколько в вас военных имплантов, а во мне ни одного, – он словно укорял меня в эгоизме. – Мы ждём не хода, мы ждём, когда он начнёт прятаться и бежать.
– Ты же только что сказал, что если он убежит…
– Он не побежит далеко. Сначала он попытается прикрыть свой промах. Договором, обещаниями, услугами. Ему в самом деле есть что предложить даже крупным корпорациям.
– Где-то я уже это слышал…
Он пропустил мою подколку мимо ушей, а я вздохнул. Он вчера объяснял, почему повторного нападения не будет, если не провоцировать. Теперь же мне казалось, что вчера его слова звучали бредом. Переспросил, а Роман пожал плечами.
– Что даст моя смерть? Я уже знаю, кого искать и с кого спрашивать. И никто не знает, кому я успел рассказать.
– А ты рассказал?
Роман решил, что имеет право не отвечать на этот вопрос. Тактично. Я вытер вспотевшие ладони о штанины.
– Дело не в этом. Ему не с руки гоняться сейчас за мной, будут иные проблемы. С него начнут спрашивать. Время упущено, знавший о том, кого искать, всё ещё на ногах и прекрасно себя чувствует…
Сарказм решил отыграться на его теле, напомнив о вчерашних ранах. Роман скривил неприязненную(страдальческую) рожу, покачал головой, словно так можно было прогнать боль. Я его не торопил, хотя и желал как можно скорее вернуться домой. Оксанке требовались объяснения. Вот бы ещё их отыскать…
