По следам Драула - страница 24

– Это же я, Руми. Твоя маленькая звездочка. Ты меня больше не любишь? Папа.

Малышка заливала слезами покрасневшее личико и утыкалась им в складки мантии. Моё сердце сжалось, да так сильно, словно его сдавливали кузнечными тисками. Оно вот-вот готово было лопнуть.

Не в силах больше видеть страдания ребенка, и рискуя разозлить всех своим вмешательством, я пошел за ней. Руми плакала. Тонкие детские пальчики устали хвататься за мантию того, кто когда-то был её отцом, и теперь она просто рыдала, глядя ему вслед. Лежала на холодной земле, крича отцу во след охрипшим голосом. Я поднял её на руки и понес к матери. Слов, чтобы успокоить ребенка, не находилось в моей голове, поэтому я просто похлопывал её по спине, как это когда-то делал для меня мой отец, и вытирал с её щек горячие слезы.

К счастью, Мидри не разозлился на меня за самоуправство. Вернув ребенка матери, я сразу направился к дому. В свою комнату, чтобы переварить увиденное. Разговаривать сегодня не хотелось ни с кем. Слышать правду хотелось еще меньше. Наверное, я пока не был к ней готов.

Сон долго не шёл. Прохлады открытого окна не хватало, но и на крыльцо выйти я не мог. Было страшно, тяжело, да и просто горько.

Утро встретило меня измученными серыми лицами мужчин и покрасневшими глазами женщин. Хотя, что врать, и мужчины попадались с опухшими от слез глазами. Да и я сам был одним из них.

Вчера старейшина должен был выдать мне новую работу вечером, но было не до того, и поэтому я просто слонялся по округе, разыскивая его или тех, кому мог бы помочь.

– Подожди. – Меня окликнула Рула, когда я проходил недалеко от её дома. Она сидела на крыльце и, видимо, высматривала меня. Женщина зашла в дом и вышла уже с большим блюдом. Подойдя ближе, она протянула мне свежий сладкий хлеб с ягодами. – Спасибо за вчера. У меня не было сил пойти за дочкой.

Не дав мне возможности поблагодарить в ответ, она ушла в дом. Несладко ей пришлось ночью. И девочка. Как она перенесла все случившееся? Меня очень волновала их судьба. Одно дело терять близкого навсегда, но намного хуже знать, что он не упокоится и не отправится на Мирную луну. Видеть, как то, что когда-то было родным, любимым человеком, теперь уходит от тебя, позабыв всю свою прежнюю жизнь и счастье. Мне кажется, это намного тяжелее.

Как и ожидалось, Мидри меня не похвалил за своевольство. Зато и не ругал. В глазах читалась капелька благодарности, которую он не мог выразить вслух, но и этого было достаточно. Я угостил его сладким хлебом и остался рядом. Дел на сегодня мне все равно не дали.

– Ты хочешь услышать все сейчас?

– Думаю, нет. Не сегодня.

– Оно и к лучшему. Завтра мы опять поедем в башни. В этот раз ты все увидишь своими глазами, тогда же, по пути, все и узнаешь. – Он с удовольствием откусил кусок и протянул мне кувшин с соком. – Знаешь, ты с нами уже треть года почти. Все хотел спросить, как тебе живется среди чужаков?

– Вы не чужаки. Иногда мне кажется, что и я уже не чужак вам, и даже если это чувство обманчиво, радость от него настоящая. Здесь я чувствую себя собой. Я не Рех, не исследователь, не чей-то сын. Я это я. Садовник, ремесленник. Я столько узнал о себе за три месяца с вами, сколько не узнал бы и за всю свою сознательную жизнь. Как после этого я могу считать вас чужаками. – Мой ответ ему явно был приятен, а главное в нем не было ни капли лести или лжи.