Мало того что емкость имела совершенно ненормальный для чернильниц литровый объем, – она вдобавок была оснащена хитрым механизмом: внутри корпуса в виде черепахи помещалось второе дно. Оно поднималось вверх на манер поршня, повышая уровень жидкости, до тех пор, пока не упиралось в воронку наливного отверстия. Подъемным рычажком служила голова, на нее надо было нажимать.
Художественное оформление сосуда тоже заслуживало внимания. Черепаха была выполнена ювелирно, все детали мастер проработал с анатомической точностью, вплоть до коготков, чешуек и наружных копулятивных придатков. Но половую принадлежность изображенного существа Хельги определить не смог.
В свое время профессор Донаван посвятил не менее получаса учебного времени строению органов размножения черепах. Он рисовал на доске схемы, демонстрировал гипсовую модель, но Хельги так и не уяснил до конца, как же все-таки удается спариваться этим закованным в панцири животным. Он хорошо запомнил, что, в отличие от всех остальных, наружные копулятивные органы имеются как у самцов, так и у самок черепах. А вот у кого какие – забыл. Ну и ладно. Не на экзамене…
Он подергал черепашьи лапы и хвост в надежде обнаружить тайник, пошарил пальцем внутри, под ободком, потряс – не загремит ли? Потыкал карандашом в халцедоновые глазки – все безрезультатно. Похоже, никаких секретов чернильница не скрывала.
Тогда он взглянул на нее через Астрал – и чуть не выронил. Магии в бронзовой штуковине содержалось побольше, чем в самом Бандарохе Августусе! От необычного для Астрала ярко-малинового клубка отходила длинная нить, таяла далеко в пространстве. Собственно, это был самый сильный магический предмет, увиденный им в Астрале.
Демон с опаской поставил черепаху на стол, а сам пошел в ванную – ему вдруг захотелось помыть руки. В душе его крепло убеждение, что изначально данный сосуд предназначался вовсе не для чернил. А для чего? Пожалуй, стоило порасспросить владельца, но Хельги почему-то не стал. И вообще, о своем астральном открытии он сказал одной Меридит, хотя не в его привычках было заводить тайны от друзей.
Всю следующую неделю демону, дисе и сильфиде было не до кладов, реликвий и тайн – пришла пора защиты диссертаций.
Меридит ходила бледная и мрачная, судорожно переписывала какие-то страницы, Энка взвизгивала и брыкалась во сне – ее мучил кошмар, будто Рагнар полил соусом и съел все ее чертежи. Один Хельги пребывал в настроении безмятежном.
– Неужели ты не боишься? – приставала Энка. – Скажи честно.
Хельги только фыркал. Подумаешь, диссертация! Это не теоретическую магию мэтру Перегрину сдавать!
Страхи девиц тоже оказались напрасными. Защитились они пусть и не столь триумфально, как Хельги со своими драконами, но тоже вполне благополучно. Даже чертежи сильфиды, несмотря на дурные сны, были в полном порядке.
И вот, вечером двадцатого мая друзья поздравляли свежеиспеченных магистров с присвоением ученой степени. По этому случаю Ильза испекла пирог с тыквой и поджарила вкусные колбаски, Рагнар притащил бочонок лучшего пива, а Аолен обещал спеть что-нибудь повеселее.
Ели, пили, пели, вспоминали прошлогодние приключения – по прошествии времени даже самые страшные из них почему-то казались забавными. Да тут еще Хельги под общим натиском проболтался, каким образом обманул некроманта и выманил у него мешок с образцами, папоротником и разрыв-травой.
