Гай смачно целует Вили в лоб, затем зарывается носом в её волосы. Вили прыскает.
- И, кстати, - Леон поворачивает голову к Виту, который никак не прокомментировал оба заявления директора, - там уже ждёт толпа девчонок, штурмом прорвавшихся. Никто не удержит такую силу.
Он, посмеиваясь, разворачивается и выходит, за ним следует Гай, унося Вили на руках. Им толпа визжащих девчонок не страшна. Все уже давно усвоили простую истину.
- Чёрт! – выдыхает Вит. Думаю, эта новость ему пришлась не по душе.
А меня это наоборот радует. Я развернулась, выпрямила спину и бодренько направилась к выходу. Пусть сам разбирается со своими фанатками.
Коридор пуст. Может, Леон обманул, чтобы добиться от Вита хоть какой-нибудь реакции. Всякое может быть. Вижу спину Гая, скрывающуюся за поворотом. Вот теперь хочется застонать. В гримёрной осталась моя сумка. Как я её достану, если эта парочка там закроется?
Ускоряюсь, отчего по коридору разносится эхо, а ноги тут же заявили о себе. Да, скажу вам, целый день на каблуках – это не симфония. С набранной скоростью заворачиваю за угол, резко торможу, хватаясь рукой за стену.
Нет, Леон не шутил. Более того. Его слова о толпе были явным преуменьшением. Теперь понятно, как им удалось преодолеть охранников. Такую армию не удержит даже наряд ОМОНа.
Шарахаюсь назад, но поздно. Меня уже заметили. Слышится боевой клич, и ко мне бросается влюблённая и разъярённая ватага.
Оглядываюсь. Сложно соображать, когда на это есть лишь считанные секунды. Кидаюсь к ближайшей двери, дергаю ручку, она не поддаётся. В панике вжимаюсь в выемку дверного проёма, молясь, чтобы не раздавили. Закрываю глаза, скрещиваю руки у головы, а грохот шагов всё ближе. Как вдруг дверь позади меня открывается, и я с вскриком падаю назад.
4. Глава 4
POV Ульяна
Мгновение, и я уже не падаю. Моя спина вновь прижата к чему-то гораздо более устойчивому. Но вокруг так темно, что как бы я ни прищуривалась, стараясь различить хоть что-нибудь, ничего не могла заметить.
Зато явственно ощущала, что я не одна. Правду говорят, что когда теряется одно из чувств восприятия, обостряется другое. Готова поклясться, что различаю чьё-то дыхание у своего виска.
Внезапно становится жутко. Открываю рот, чтобы закричать или пискнуть – это уж как пойдёт. Но не могу. Губы упираются во что-то твёрдое и вместе с тем тёплое. Дотрагиваюсь рукой до преграды, лишь чтобы убедиться, ведь в голове уже мелькнул ответ.
Мужская рука. И дыхание тоже мужское.
Осознание этого наводит панику. Я мычу в ладонь, что есть мочи, давлю на чужую руку, чтобы смахнуть её в сторону. И тогда я в полной мере ощущаю чужое тело, в разы больше моего.
Он сильнее прижимается ко мне, буквально вдавливаясь в мою грудь, отчего дышать становится ещё сложнее. Вытягиваю руку, упираюсь его плечо. Такое же непоколебимое, как каменная стена позади меня. Щиплю от боли, когда талию сдавливают, заставляя выгнуться: понимаю, где расположилась вторая рука мужчины.
Где-то совсем рядом, но приглушённо слышится топот и отрывистые выкрики. Сейчас женский батальон пугает меня меньше, чем плен. Я забилась в руках неизвестного, отчаянно желая вырваться.
- Да тихо ты! – приказывает властный шёпот. Вит? Выдыхаю, расслабляя мышцы, чтобы избавиться дрожи, пронзающей моё тело. – У тебя что, вообще нет инстинкта самосохранения? Пикнешь, и они нас раздавят!
Киваю несколько раз, давая понять, что убеждена. Вит опускает руки, я врезаюсь в стену, чтобы удержать на ногах. Закусываю губу, чтобы не вскрикнуть от болезненного столкновения. Оказывается, Вит служил мне опорой.
