Впервые в жизни отец посвятил меня во что-то важное, в дела клана и города. Я удивлённо хлопаю глазами, смотря в окно машины, выезжающей за пределы резиденции. Неужели в Сиэтле, какие-то проблемы? Не зная все тонкости деятельности «Genovese Family», мне всегда казалось, что этот клан нерушим и выдержит любой шторм. В каком положении они находятся, если моё замужество может повлиять на их дела?
Отец жесток и искусен в своих пытках над жертвой, помимо физической боли он ещё и подавляет морально. Одними только словами он способен довести человека до срыва, опустив самооценку ниже плинтуса.
– Я вас не подведу, – всё, что я могу выдавить из себя – только эти слова. Да, я не подведу вас, не подведу маму, но подведу себя и свою судьбу.
До резиденции Витале Дженовезе мы доезжаем быстро, водитель открывает дверь отцу, после чего он обходит машину и подаёт мне руку, чтобы я выбралась наружу. На публике мы всегда дружные, счастливые и безумно любящие друг друга отец и дочь. Ведь никто не знает, какой на самом деле деспотичный со своей семьёй Аурелио Лучано.
В особняке нас встречает приветливый персонал, сразу же предложив напитки. Я вежливо отказываюсь, ведь он не приемлет алкоголь в женских руках ни в каком виде. Пройдя немного, отец оставляет меня и подходит к хозяину вечера – Витале Дженовезе, они обменивается некой информацией, пока я жду в сторонке, когда мне позволят присоединиться. Наконец отец произносит, махнув ладонью:
– Ариела!
Подхожу к мужчинам и, чувствуя себя немного зажатой, здороваюсь.
– Buonasera, signore[1] Дженовезе, – вежливо здороваюсь с ним на родном языке. Витале высокий, немного разъетый от времени и власти человек. Кудрявые волосы еле доходят до его плеч, в руках неизменно покоится сигара.
– È bello parlare con te, Ariella[2]! – отвечает он также на итальянском. – Радует, что молодёжь не забывает родной язык и свои корни! – Витале поднимает свой бокал, кивнув мне, и отпивает тёмный напиток. – Тебе выпала огромная честь, девочка, стать мостом между Сиэтлом и Лос-Анджелесом!
Несмотря на жестокость Витале, о которой ходят легенды, со мной он всегда добр и приветлив. Возможно, потому что мы с Марко, можно сказать, выросли у него на глазах. Мысли от волнения, что жаром распространяется по телу, улетают далеко, и мозг даже не цепляется за последние сказанные им слова, не придавая этому большого значения…
Куча любопытных глаз устремлены на меня в этот вечер, все знают, что сегодня объявят о помолвке. И всем, конечно же, безумно интересно, кто же будет женихом. Дамы перешёптываются, бросая в нашу сторону взгляды. Хоть бы одна подошла и спросила: хочу ли я этого? Нужен ли мне в девятнадцать лет брак?
Тут абсолютно нечему завидовать…
Вечер идёт своим чередом, мы беседуем с разными девушками, собравшимися в небольшую группу, стараясь избегать животрепещущей темы, но некоторым из них это удаётся с большим трудом.
– Ариела, это правда про твою помолвку? – нетерпеливо спрашивает дочь одного из приближённых людей Витале.
– Сегодня узнаем, – я безразлично пожимаю плечами, стараясь не смотреть никому из них в глаза.
– Так это неточно? – разочаровано спрашивает другая девушка, Матильда, если не ошибаюсь. Я была на немногих мероприятиях, поэтому пока точно не могу запомнить всех имена.
– Знаете, я слышала, как отец говорил, что тебя отдают во вражескую «семью», – шёпотом восклицает третья в то время, как остальные театрально ахают и прикрывают рты ладонями.
