– Окей!
Антон ушел. Н.П. снова закурил, продолжая вертеть в руках паспорт.
– Ты как?
Н.П. обернулся.
– Думаю. Смотри… – он протянул сыну паспорт. Тот отвел его руку.
– Я в курсе.
– Вот думаю…
– Не переживай.
– Не переживай… Легко тебе говорить.
– Матери на День Рождения как-то подарил ящик валерьянки. Чтоб, мол, не волновалась так. – Володя вздохнул. – Она тогда неделю эту валерьянку и пила. Не очень поняла шутку.
Н.П. рассмеялся:
– Вот-вот. А у нее давление … Так что не волнуйся. Он просто не думает иногда.
– Не приезжаете совсем… – вздохнул Н.П. – Как ты?
– Как все. Нормально. С утра до вечера на работе. В выходные – Лиза.
Володя ослабил галстук и растер грудь.
– Сердце?
– Немного. Через недельку ложусь. Обследуют и подлечат.
– Н-да… быстро все, – Н.П. с грустью посмотрел на сына. – Ты уже дед.
– Быстро, – Володя затянулся. – Работу-то когда бросишь?
– Когда помру! – хрипло рассмеялся Н.П. – Это как курево. В моем возрасте ничего бросать нельзя – скорее помрешь.
– Не говори ерунды! Прохладно здесь, пойдем, – сын выкинул окурок и вернулся внутрь.
Н.П. еще какое-то время разглядывал паспорт, пытаясь понять, как относиться к своей старости.
2
Н.П. возвращался с работы, сосредоточившись на мысли, что он устал идти. Подул ветер. Н.П. остановился и поднял голову. Над ним тысячами матовых зеркал сверкали листья. Они беспечно шатались, шумели, словно играли с ветром и солнцем.
В одно мгновение всей своей тяжестью на Н.П. рухнула весна. По телу дрожью пробежало давно забытое ощущение легкости. Урчание голубей, едва слышный запах отцветшей черемухи, смех с детской площадки и музыка, наполнившая сам воздух – все это проникло в него, обжигая ноздри и слух, перемешалось в легких и мозгу, и взорвалось под ребрами.
Н.П. сел на лавку, пытаясь успокоить сбившееся дыхание и участившееся сердцебиение, продолжая с жадным любопытством поглощать каждое проявление проснувшейся природы.
В пыли у его ног шумно копошились воробьи.
Он старался вдыхать как можно глубже. Н.П. погрузился в новые ощущения и от удовольствия прикрыл глаза. Он уже не помнил, когда в последний раз так чувствовал весну. Звуки и запахи были концентрированными, буквально въедались в него и во все вокруг.
– Отдыхаете?
Н.П. вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла Ира.
– Угу, – кивнул он.
– Погода сегодня отличная. Домой совсем не хочется, правда?
Н.П. снова кивнул. Ему бы хотелось поддержать беседу, но последний инсульт сделал его речь невнятной. Обычно с Ирой он не обращал на это внимания – они были соседями по лестничной клетке и каждое утро вместе ходили на работу. Но сейчас он почувствовал себя неловко.
– Вы сегодня не разговорчивый. Плохое настроение?
– Наобо-от, – «прожевал» он.
– Ну, не буду мешать вам своей болтовней. Побегу ужин готовить.
Н.П. посмотрел ей вслед. Девушка скользнула в подъезд, и Н.П. почувствовал себя свободнее. Рядом приземлился толстый голубь. Он покосился на Н.П. и стал перед ним расхаживать взад-вперед, раздувая радужный зоб. «Вот и я такой же. Хожу, трясу обвисшей кожей, что-то бормочу, а никто не понимает».
Домой идти совсем не хотелось. Пустая квартира давила унынием, мерзким запахом лекарств и воспоминаниями. А здесь он впервые за долгое время вдруг почувствовал себя абсолютно счастливым.
Вскоре радость испарилась. «Как странно… С возрастом, наверное, что-то атрофировалось. Стал сухим, как старое дерево. Только тоска осталась. Тоска…»
