– Что можно добавить…
И каждый следующий хотел что-то добавить, считая отправной точкой предыдущий тост. Но все желали одного и того же: здоровья и подольше послужить родном заводу. После четвертого тоста все ударились в воспоминания. Слушая истории, пересказанные уже много раз, Н.П. почувствовал родство с этими людьми. От их близости становилось немного легче, ненадолго затихала старческая тоска.
«Как это грустно любить людей только за то, что они избавляют тебя от одиночества…» – подумал Н.П. и почему-то вспомнил Зою.
4
С завода он ушел раньше обычного – от выпитого поднялось давление. То и дело он останавливался перевести дыхание. Ира догнала его почти у самого дома.
– Добрый день! – улыбнулась она.
Н.П. кивнул.
– Ой, с вами все хорошо? – она взяла его под руку.
– Пе-йе-паз-новал! – улыбнулся Н.П.
– Ну, придумали тоже!
Ира строго посмотрела на Н.П. Он пожал плечами.
– Юби-эй у меня.
– Ой! С днем рождения вас! А я и не знала! И сколько вам?
– Тыд-цать пять.
– Ну! – она надула губки, но тут же улыбнулась. – Сегодня еще с домашними? Как же вы выдержите? Вам бы отдохнуть!
– Дети к выха-ным п-ыедут, – отмахнулся Н.П.
– Это никуда не годится!
– По-эму?! Ве-ер за те-еы-изором – не так п-охо.
– Вот еще! – лицо Иры стало серьезным. – Вечером будем праздновать!
– И-очка…
– Никаких Ирочек! Все! Вам всего тридцать пять, – улыбнулась она, – а ведете себя как пенсионер.
Н.П. рассмеялся, но смех перешел в кашель.
Ира проводила его до квартиры.
– Сейчас отдыхайте, а я вечером к вам с тортом и… Вам вино можно?
– Лу-ше уотку.
– Хм. Тогда чаю попьете. С тортом. Договорились?
Н.П. кивнул и зашел домой. Он не успел разуться, как в дверь постучали.
– Я на разведку.
– Ф ка-ом мы-фле?
– Что?
Н.П. повторил.
– А… В смысле, раз у нас отмечание дня рождения, надо разведать, что у вас есть, а чего купить.
Он покачал головой. Ему стало неудобно.
– Надо-надо, – строго сказала Ира и кивнула на запертую дверь.
«Она втрое моложе меня», – попытался вразумить себя Н.П., когда, пропустив Иру вперед, невольно стал оценивать ее фигуру.
Результаты ревизии были удручающие: покупать нужно было буквально все. Ира тут же составила список продуктов.
– Я в магазин, а вы… а вы пока переоденьтесь и отдыхайте.
Когда она ушла, Н.П. начал потихоньку рассовывать все по углам, заправлять и расставлять. Кое-где даже стер пыль. После косметической уборки почти ничего не изменилось. Давно нужно было сделать ремонт. Дети предлагали, но он все отказывался. Он практически сросся со всем здесь. Обои и полки, местами засиженные мухами и тараканами, пожелтевшие от никотина потолки и стены, плешивые ковры. Квартира состарилась вместе с ним. Не верилось, что когда-то здесь жила молодая семья, смеялись дети, и играла музыка. В каждой мелочи здесь Н.П. отражался, как в зеркале. Квартира была живой. От шагов скрипел пол, звонко подрагивал сервант. Двери звучно отзывались на прикосновения, мелодично пищали окна. В детстве, особенно по ночам, он боялся скрипящих половиц. Потом они стали раздражать. Сейчас вещи, отзывающиеся на прикосновение, казались ему живыми и близкими.
Н.П. принял душ, тщательно выбрил висящие щеки и зоб, переоделся и вернулся на кухню. После свежести душа он почувствовал запах, стоявший в квартире. Старость, пыль, курево и лекарства. За последние годы они перемешались и стали для него запахом дома. Теперь к нему примешался едва уловимый аромат Ириных духов. Привычная гармония была разрушена. Н.П. стало не по себе.
