Джинн тотчас поскучнел.
– Сугубо в рамках трудового договора. Исполнение желаний, загаданных в личных интересах, оплачивается по отдельному тарифу с вычетом из зарплаты сотрудника, оные желания загадавшего. В случае нецелевой эксплуатации штатного джинна-курьера я имею право жаловаться лично ректору.
Я вытаращила глаза.
– Вы… курьер? – хммм… а ведь курьер – это просто замечательно! То есть мне все-таки не придется самой бегать по всей территории академии с утра до ночи! Может быть… – Вы можете, например, отнести завизированные документы в учебную часть?
– Я тебе что – почтовый ящик? – скривился джинн.
– Но…
– Вон – ящики у тебя, – фиолетовый ткнул крохотной мускулистой ручонкой в направлении панели с выдвижными ящиками. – Откуда ты взялась, такая темная? Самый большой – для входящих бумаг, остальные – для исходящих. Отправляют в учебную часть, отдел кадров, во все деканаты и так далее.
– Ага… – это, значит, меня свежими входящими чуть-чуть не завалило. – А как я узнаю, который куда?
– Там написано!
– По-гномьи!
– Я тебе еще и переводчиком должен работать?!
Мда… похоже, с этим сотрудником каши не сваришь. Но контакт-то как-то налаживать надо! Раз уж нам все равно работать вместе.
– Многоуважаемый джинн, – начала я. – А можно узнать ваше имя?
Коротышка смерил меня долгим взглядом, а потом вдруг усмехнулся.
– Ты смотри – вежливая! Молодец. С джиннами обычно не церемонятся. И наши имена никого не интересуют. Всем сразу подавай счет в банке и влюбленного лорда ректора. Желания загадывать не будешь?
Я мотнула головой.
– Исключительно в рамках трудового договора!
– Молодец, – хмыкнул джинн. – И правильно. Все равно я приворотов не делаю. Малик я. Можешь меня так и звать. И завязывай выкать, у джиннов это не принято. Я единственный и неповторимый!
Я улыбнулась. Есть контакт!
– Как скажешь, Малик. Так чем ты занимаешься, если все документы отправляются через ящики?
Малик пожал плечами.
– Часто надо передать что-то кому-нибудь из преподавателей. Или вызвать студента на ковер. Или срочно добыть какую-то информацию…
– О! Информацию! – я потерла руки и, оценив настороженный взгляд мелкого джинна, тут же добавила. – Исключительно для служебного пользования!
В конце концов, раз начальство страшно занято, а должностной инструкции нет, мне в самом деле срочно нужно очень много информации. Например, кто есть кто и где здесь что. Наверняка личный джинн-курьер куда эффективнее метода научного тыка!
*
В конечном счете мой первый рабочий день прошел на удивление продуктивно. Малик провел для меня экскурсию по приемной и окрестностям, рассказал кое-что о преподавателях и даже немного помог с сортировкой документации, так что к вечеру ее гора изрядно поредела. Джинн все время бурчал, что я использую его в личных целях, но, по-моему, и сам был рад хоть такому развлечению. Скучно ему, наверное, целыми днями в лампе сидеть.
Как ни странно, знание делопроизводства, принесенное из другого мира, немало мне пригодилось. Главное – понимать принцип, а точные формулировки и принятые правила оформления можно подсмотреть и в старых бумагах, которых тоже нашлось немало.
Наверняка и стенография пригодится – а что пишу я русской скорописью, никого волновать не должно, я-то свои записи всегда пойму.
Над моим столом обнаружился колокольчик – никакой веревки к нему привязано не было, но звонить он начинал, когда шеф хотел вызвать меня к себе. Правда, сегодня он вызывал меня снова всего раз – чтобы еще раз сварить кофе. Посетителей тоже, на мое счастье, было немного. До начала учебного года в академии оставались некоторые студенты, и у них даже были какие-то факультативные занятия, но вечный аврал ожидался все-таки начиная со вступительных экзаменов.
