Максимум, что от меня можно было ожидать в такой ситуации, так это прижаться поплотнее к борту «девятки», что я и сделала.
Вожак стаи приблизился ко мне на опасно маленькое расстояние, резко, по-пижонски затормозив, подкатил ко мне и почти наехал передним колесом своего мотоцикла.
Он, не оглядываясь, махнул рукой, и его ребятки промчались мимо, остановившись метрах в десяти позади моей машины.
Парень, наехавший на меня, не слез с мотоцикла, он только поднял свои затемненные очки на лоб, и его бегающие глазки остановились на моем лице.
Парнишке оказалось навскидку лет сорок; нервно подергиваясь, он обшарил меня глазами и, глотая окончания слов, спросил:
– Ты типа из Тарасова, что ли, мамочка?
Я ничего не ответила, но немного удивилась его манере общения и информированности: не каждый по номеру определит, из какого региона машина.
Пауза затягивалась, я кивнула, подождала продолжения странной беседы, и оно не замедлило появиться.
– Я – Мандибуля! Ты меня хочешь! – на полном серьезе заявил байкер и вопросительно посмотрел на меня.
Если он ожидал, что после этого признания я раз и навсегда упаду в обморок, то прорва его разочарования была бездонной: я всего лишь пожала плечами и спросила:
– Кто над тобой так пошутил, сынок?
Мандибуля нахмурился и удивленно, с подозрением посмотрел на меня, потом повертел головой в разные стороны.
– Слышь, а ты, мамочка, веселая, – заговорил он уже совсем другим тоном. – Где ж твой мужик шляется? Поссать, что ли, побежал?
Я решила не нарываться на приключения и – не соврала, нет, это для меня совершенно нехарактерно, – я применила военную хитрость.
Полуотвернувшись, я пристально посмотрела направо и задумчиво произнесла:
– А мои мужчины – оба, кстати, офицеры РУБОПа – сейчас подойдут, и вы с ними познакомитесь. Подождите минутку, пожалуйста.
Мандибуля ухмыльнулся и, протянув вперед лапу, попытался хлопнуть меня по щеке, показывая этим, что он паренек смелый и горячий.
Я рефлекторно отклонилась, отбила его руку и, не выпуская ее, дернула этого обнаглевшего байкера на себя, вывернув его руку вверх.
Мандибуля взвизгнул, головка его нагнулась вперед и вниз, и он резко приложился физиономией прямо об руль своего мотоцикла, носом нажав на кнопку сигнала.
Теперь уже завизжали оба: и мотоцикл, и его не в меру резвый хозяин.
Не выпуская руку байкера, я наклонилась к самому его уху, чтобы не перекрикивать звуковой сигнал, и спокойно проговорила:
– Если ты, козел, сейчас же не уберешься, я сделаю так, что при виде женщины ты будешь каждый раз писать в штанишки. Пошел вон!
Отпустив своего пленника, я подалась назад и выдернула из машины свою сумку. Не доставая полностью, я показала Мандибуле свой пистолет.
Секундная пауза пролетела мгновенно, и он принял единственно правильное решение: дернулся назад, вытаращил глазки, смерил меня презрительным взглядом, сплюнул себе под ноги, задрав переднее колесо мотоцикла, повернул его и, не сказав больше ни слова, покатил к своим товарищам.
Я усмехнулась про себя, удивляясь местечковой помпезности сочинских неформалов.
Было похоже, что их мания величия даже не предполагает, что за пределами этого микрорайона их может хоть кто-то не знать и не хотеть.
Я не оборачивалась до тех пор, пока не услышала надвигающийся на меня сзади грохот мотоциклетных двигателей.
Звук был настолько угрожающ, что сначала я нырнула в машину, захлопнула за собою дверцу и только потом оглянулась.
