– Вы правы, госпожа Олтер, – выдавил он из себя, и, похоже, тон оказался достаточно смиренным, чтобы она им удовлетворилась.
Почти сразу после этого Сэм утащил его в свою комнату, закрыл дверь и сбивчиво пролепетал:
– Прости! Мама бывает иногда…
Он смутился и покраснел целиком, до корней волос.
– Смотри, это она мне купила вчера, – и Сэм, схватив с кровати книгу, сунул её Генриху в руки.
Очередное «Героическое приключение мага». Генрих лениво пролистал книгу, больше внимания уделяя комнате Сэма. Он бы хотел такую. С большим окном, с заправленной кроватью, с полками и рабочим столом. И с ковриком для ног, обязательно.
– Тебе не очень интересно, да? – с улыбкой заметил Сэм, забирая книгу. – Папа считает, нечего забивать голову глупостями. А я… – Сэм воровато огляделся, привлекая этим внимание Генриха, – я сам такие штуки сочинять хочу. Даже пробовал… – его голос опустился до шёпота и затих.
– Да ну?
– Смешно?
– Покажи!
После недолгих колебаний Сэм полез под кровать, достал оттуда толстую тетрадь с плотными белыми листами и прижал к груди. Генрих наклонил голову набок, ожидая демонстрации, но Сэм всё сомневался.
– Да ладно! Показывай!
– Ты будешь смеяться.
– Клянусь, не буду!
Генрих торжественно приложил руку к сердцу и тем убедил Сэма. Тот сел на кровать, открыл тетрадку, бросил ещё один испуганный взгляд и уточнил:
– Так я прочитаю? Ты садись, а?
Когда Генрих сел на стул возле рабочего стола, Сэм прокашлялся и начал читать дрожащим голосом, нараспев, сбиваясь на каждом слове:
– «На Стин опустилась темнота». Или тьма, как думаешь?
– Тьма – страшнее.
– «На Стин опустилась тьма. Изо дня в день лились страшные дожди. Всё смывало». Это я описываю атмосферу, чтобы было понятнее, но скоро перейду к сюжету. «В это время в Шеане в золотом дворце жил великий маг Аринфиан».
– Такого имени не существует, – заметил Генрих.
– Это же придуманная история, конечно, не существует! – возразил Сэм, и Генриху это показалось резонным.
– «…великий маг Аринфиан. Он томился без дела и хотел совершить подвиг».
Сэм зашуршал тетрадными листами, смущённо посмотрел на Генриха и пояснил:
– Я сам подвиг пока не описал. Но там на город напало страшное погодное чудовище, которое может менять облик. И оно превратилось в мельницу. Аринфиан будет искать чудовище, всё такое, потом разгадает его коварный план и сожжёт мельницу. И тучи исчезнут.
– Здорово! – воскликнул Генрих, не покривив душой. Он бы сам такого не выдумал.
– Правда?
– Точно. А ещё есть?
Оказалось – есть. За следующий час Сэм пересказал ему штук пять собственных историй. Расслабившись, он забросил тетрадку и принялся импровизировать. Шипел за лютых ящеров, посылал заклинания во врагов.
И вдруг дверь в комнату распахнулась.
Сэм осёкся на полуслове, вскочил на ноги. Генрих тоже немедленно встал и вытянулся в струнку, прижимая руки к бокам. Господин директор оглядел их мрачным взглядом и сообщил без приветствий:
– Мортон, тебе пора домой. Живо!
Спорить было глупо, и он, не прощаясь, пошёл к двери. Казалось, он натворил что-то ужасное, но что именно – сообразить никак не мог.
