Кто был в публичной библиотеке, тот поймет суть дела. Выражаясь языком аналогий, оперативную память можно в каком-то смысле уподобить библиотечному лифту. А архив памяти – многоуровневому библиотечному хранилищу, что расположено в подвальном помещении. На лифте в хранилище опускаются бланки с запросами читателей. Работники хранилища, обработав запросы, находят требуемые книги, нагружают ими лифт и отправляют лифт наверх. Наверху библиотекарь освобождает лифт от книг и раздает книги читателям. Чтобы лифт мог спуститься за новой порцией книг, его необходимо разгрузить от уже поднятого. Если человек вспомнит, например, о десяти событиях, имевших место в прошлой жизни, то о одиннадцатом ему будет тяжело вспомнить. Ведь его оперативная память «забита». Чтобы восстановить подробности 11, 12 и далее эпизодов ему следует освободить оперативную память, вынеся информацию оттуда на бумажные или прочие носители.
Речь идет не только о том, чтобы освобождая память, давать новым воспоминаниям возможность прийти на очищенное место. Пока человек вспоминает один греховный эпизод, он может вспомнить и другой, казалось бы, прочно забытый. Между событиями прошлого протянуты ассоциативные связи. И они оживают, начинаю колебаться, если мысль начинает «ворошить» первый эпизод. Когда его движение сообщается ассоциативным связям, то эти колеблющиеся струны начинаются «раскачивать» и обросший мхом забвения камень второго эпизода. И это шевеление начинает чувствоваться человеком наподобие того, как чувствуется раскачивание зуба. До тех пор пока зуб стоит на месте, его существование не привлекает к себе нашего внимания. Но как только его начинают раскачивать щипцами, мы сразу ощущаем его присутствие.
Найдя второй камень и встав на него, человек оглядится и увидит, что от него идут провода ассоциаций еще к пяти камням. И так, восстанавливая в памяти одни эпизоды, и на их основе восстанавливая другие, человек добирается до самого детства. Эту аналогию можно подкрепить высказыванием преподобного Марка Подвижника. Хоть он и не упоминал о процессе припоминания, ход его мысли актуален для поднятой темы. Он призывает не говорить: «я не знаю должнаго, – и потому не виновен, если не делаю онаго». Почему преподобный Марк считает, что так говорить не следует? Да потому что, если бы человек делал то добро, которое знает, то ему последовательно открылось бы и все прочее, «будучи постигаемо одно посредством другаго».
Стоит лишь начать процесс припоминания, как включатся внутренние механизмы, обеспечивающие работу памяти. Припоминание, впрочем, должно быть связано с покаянием, тогда оно найдет на нижних этажах архива запылившиеся томики с описанием юности и детства. «Самоукорение, – как объясняет святитель Игнатий (Брянчанинов), – имеет то особенное, полезнейшее, таинственное свойство, что возбуждает в памяти и такие согрешения, которые были совершенно забыты или на которые не обращено было никакого внимания». Если человек ставит перед своим умом задачу вспомнить что-либо, то ум может некоторое время молчать. Он работает день, два или больше, а потом, бывает, что и дает ответ. Память человека оживает, как только он начинает вспоминать свою жизнь. Включившись в работу, память будет открывать человеку все новые и новые страницы его прошлого.
Эти умозрительные размышления выливаются в очень простую мысль. Чтобы вспомнить прошлое нужно решиться на сам процесс припоминания. Мозг сам начнет сортировать информацию. Ему человек поможет, если будет записывать те данные, которые удалось припомнить. Когда полученные данные перенесены на бумажные или прочие носители, мозг уже не тратит энергию на удержание в памяти найденной информации. Он получает возможность вновь ринуться на поиски в указанном ему направлении.
