***
Ромм не сводил глаз с врезки экрана вивв, на которой отображалось большое жёлтое пятно корпускулярных частиц, стремительно приближающихся к району старта регаты. "Хроно" стояла во втором круге, так как в первом для неё не нашлось места, по той причине, что часть яхт, идущих позади, в тот момент, когда пришло сообщение, что произошёл достаточно мощный выброс корпускулярного потока, который стремительно движется в сторону Дайры, вдруг увеличила свой ход и резким броском, обогнав идущие впереди яхты, заняла самые выгодные позиции для старта. Свиблл и Гаррант смогли вовремя среагировать на рывок соперников, так как находились впереди Ромма и сумели занять более-менее привилегированную позицию на старте. Ромм замешкался, буквально на несколько мгновений, но этого хватило лишь на то, чтобы зарегистрироваться двенадцатым и оказаться только во втором круге его восточного сектора, сбоку от яхт, всё тех же, Свиблла и Гарранта. Он был раздосадован, так как считал себя хорошим пилотом, но этого оказалось мало. Был ещё и третий круг, но перспектив, поймать хороший поток корпускул, у яхт из него был невелик.
Вокруг "Хроно" был собран в цилиндр огромный блестящий ячеистый парусный круг площадью около пяти квадратных километров. Парус мог свёртываться в конус, изменяя свою площадь и тем самым регулируя тягу и соответственно скорость яхты. Он разворачивался за "Хроно" на жёстких стержнях и яхта оказывалась чуть впереди него, в его центре. Парус был не оптимален для "Хроно", но на семикилометровую секторную ромашку у Ромма средств не хватило. У ромашкового паруса регулировалась не только площадь, но и угол секторов ромашки, позволяя наиболее эффективно управлять направлением перемещения яхты, что особенно было востребовано при подходе к контрольным точкам, когда следующая контрольная точка находилась едва ли не на одной пространственной линии с предыдущей. Ячеистый же парус управлял тягой не поворотом секторов, а их свертыванием, что было не особенно эффективно.
Гонка начиналась со вспышкой третьей секции , зелёного прожекторного поля на мачте орбитальной станции – сейчас светилось красное поле, тоже состоящее из трёх секций, потом должно было появиться жёлтое и лишь затем зелёное, с полным появлением которого разрешалось развернуть парус. Проведёнными тестами, Ромму удалось добиться разворачивания паруса за семнадцать минут, что было средним показателем, лучшие образцы парусов разворачивались менее, чем за двенадцать минут, но были ли такие у соперников он не знал, так как каждый пилот параметры своего паруса держал в строгой тайне. Яхты располагались в ячейках со стороной в десять тысяч метров, чтобы случайно не помешать старту друг друга. Стартовые сигналы дублировались на полученном у судейской коллегии регистраторе контрольных точек, который сейчас лежал на пульте управления "Хроно" перед глазами Ромма, но насколько знал Ромм, они всегда запаздывали на несколько мгновений от вспышек прожекторных полей. В регистратор были так же встроены: очень мощный аварийный маяк, на случай, если у яхты и её пилота появится какая-то серьёзная проблема и маломощная станция связи, которая действовала лишь на сравнительно небольшом расстоянии от контрольных точек, чтобы передать пилотам яхт какие-либо сообщения, в случае необходимости.
На экране вивв Ромм сделал ещё одну врезку, где отображалось жёлтое пятно корпускулярного потока, стремительно приближающегося к Дайре. Пятно и тревожило и манило. Система контроля пространства "Хроно" определяла, что корпускулярный выброс пройдёт в пространстве страта, но каковы его точные границы, анализатор не определял. Ромм внутренне надеялся, что его парус попадёт в границы наиболее плотного потока и парус, наполненный им, помчит "Хроно" впереди всех остальных яхт регаты.
