Победившие не вернутся - страница 11

С недобрыми предчувствиями Гардаш вскрыл его. На бланке отеля торопливым почерком Кати было написано:

«27 июля 1914 года,

отель «Франц Фердинанд».

Алекс, любимый!

Принесли телеграмму: тяжело заболела мама, она в больнице св. Георгия. Отец умоляет приехать. Я ждала тебя, сколько могла, но через час уходит поезд на Санкт-Петербург, а следующий через двое суток. Багаж упакован. Мне нельзя ждать. Я надеюсь, ты поймешь и простишь меня. Возвращайся скорее, жду дома.

Целую,

твоя Катя».

Скомкав письмо в кулаке, Гардаш побежал к портье, перепрыгивая через три ступеньки.

– К жене приходил кто-нибудь? – спросил он.

– Нет, что вы! Фрау Лозинская распорядилась об извозчике еще до полуночи, когда вы изволили уйти. Мы помогли погрузить ее вещи, и она отправилась на вокзал.

– Мне срочно нужно в Петербург! А поезд только в среду! Может быть, добраться до Женевы?

Портье смотрел на русского с горькой улыбкой, как на ребенка.

– Господин Гардаш, – молвил он, кладя перед ним на стойку раскрытую газету. – Разве вы не слышали? Сегодня наш император, да хранит его Господь, объявил войну Сербии. Границы закрыты. Я сожалею.

Гардаш схватил газету, впился в текст сообщения.

– Боже правый! – вырвалось у него. – Значит, они все-таки не простили убийства эрцгерцога! Так я и знал! Но ведь Сербия связана договором с Россией?

Портье вздохнул.

– Я тоже боюсь, что начнется большая драчка, господин Гардаш. Французы и англичане уже покинули отель. Остались швейцарцы, да еще американцы, которым на все наплевать. Хотите что-нибудь выпить? Мы сегодня наливаем всем желающим.

– Нет, уж, спасибо, – сказал Гардаш, – не вижу повода.

– Вы русский подданный, вам лучше пока остаться в Вене. Война не скоро докатится до нас. И вы будете в относительной безопасности.

– Не уверен, – грустно ответил Гардаш. – Пожалуйста, подготовьте счет, я уезжаю.

Глава 3. Парящий в небесах

«Совершенно секретно!

По прочтению уничтожить!

9 августа 1914 года,

Швейцария, Люцерн.

Италия, Ватикан. Папе Пию X.

Ваше Святейшество!

С тревогой обязан сообщить Вам, что месяц назад в результате предательства одного из бывших братьев нашего Ордена украдено сокровище – ларец из египетской бирюзы с тремя древними артефактами дохристианского происхождения, которые были завоеваны тамплиерами в результате Крестовых походов на Иерусалим. Вот уже несколько веков они являются собственностью Святой Католической Церкви.

Попытки нашего воинства найти ларец, пока ни к чему не привели.

В связи с начавшейся войной, в которую неизбежно будут втянуты многие страны, возникает опасность использования артефактов с целью достижения победы одной из сторон. В связи с этим испрашиваю Вашего благоволения к применению особых мер ради единства Святой Церкви и скорейшего наступления мира во всем мире.

С пожеланием спасения во Христе Иисусе, Господе нашем. Аминь.

Генерал Ордена Иезуитов,

Йозеф Шорт».

В полдень Гардаш пристроился под навесом ресторанчика, чтобы перекусить и заодно обдумать свое положение. Ему принесли стейк и пиво.

Поскольку Катя увезла все свои вещи, пожитки Александра уместились все в том же саквояже, на дно которой он положил злосчастную шкатулку.

Гардаш не хотел задерживаться в Вене. Но не потому, что опасался паспортного контроля и полиции. За ним гнались и будут гнаться, не смотря на начавшуюся большую войну. Больше полиции он опасался иезуитов. Поэтому, прихлебывая пиво, Гардаш с тревогой озирался по сторонам.