– Лучше не скажешь. Его все знают.
– Я видел его дом – у нас в Таврии таких и нет. Наверное, у него не меньше десятка рабов?
– Десятка? Пожалуй. Для обслуживания дома. Не считая тех, кто работает в его мастерских и на полях.
– У него несколько мастерских?
– Три штуки. Оружие делают, доспехи. На его триере все вооружены его же товаром. Удобно.
– И выгодно. Особенно в наше время.
– А твой отец чем занимается?
– Тоже торгует. Сейчас мы как раз везём груз в Элладу.
– В Афины?
– Нет, на Эгину. Я вообще-то впервые в таком путешествии.
– Понимаю. Молодым это на пользу. Взять того же Лисимаха – где он только не был. С юности плавал всюду, всё изучил, нашёл нужных людей. Теперь вот ему товары везут со всего света.
– А с Понтом он тоже торгует? Раньше я про него не слышал.
– Он торгует в основном с югом и западом: Синопа, Гераклея, Истрия, Аполлония. Ну а на севере разве Ольвия. Раньше там рабов немного было, а сейчас что ни поездка – то кого-то привезут. Рынок там, видимо, растёт.
Последние годы ольвийская агора разрослась, торговые пути, на перекрёстке которых находился город, становились всё более оживлёнными, и потоки товаров со всех концов варварского мира встречались в этой точке на берегу обширного лимана.
Леандр понял: добиться чего-то ещё от Тисамена будет непросто, не рискуя привлечь его внимание. Он предложил Ксанфу остаться с дядей, чему паренёк не слишком обрадовался, ибо дяди не прочь был заставить племянника поработать: поднести с рынка до дома корзинку с едой.
Скоро Леандр добрался до дома Лисимаха. Двигался он неторопливо, поглядывая по сторонам. Внезапно послышался вскрик, затем звуки палочных ударов – и снова крики.
Леандр пробежал до конца стены и осторожно выглянул за угол. Лисимах избивал одного из своих рабов. Несколько прохожих равнодушно или с интересом поглядывали на происходящее. Раб при ближайшем рассмотрении оказался мальчишкой – ровесником Леандра или чуть младше. Он дёргался и извивался, а рядом на земле валялась корзина, откуда вывалились две амфоры. Они треснули от удара, и вытекающее вино быстро впитывалось в уличную пыль, окрашивая её кроваво-красным цветом.
Истязание продолжалось до тех пор, пока мальчишка не затих, не в силах сопротивляться. Тогда господин швырнул его оземь и величественно удалился в сопровождении другого раба. Третий раб нагнулся над мальчиком и затормошил его. Леандр решил не медлить и шагнул к ним.
– Давай я помогу. – Он присел на корточки и дотронулся до лежащего без сознания мальчика.
– Ты кто? Чего хочешь? – подозрительно спросил мужчина.
– Ничего не хочу, просто помочь подошёл. Да и что ты можешь мне предложить?
– А ты?
– Могу помочь до вашего дома дотащить, перевязать раны и смазать их, чтобы зажили лучше.
Раб пристально уставился на молодого человека, осмотрелся по сторонам, словно ожидая подвоха, потом опустил глаза на покрытого кровью паренька и после краткого размышления кивнул.
– Давай втащим его в дом.
Вдвоём они подняли мальчика за плечи и ноги и потащили вдоль стены. Крошечная дверца, скрытая зелёными листьями плюща, легко отворилась, и Леандр оказался в доме человека, чьей судьбой он сегодня так живо интересовался.
Дом был и впрямь огромным: внешняя каменная стена служила внутренней стеной помещений, которые шли по её периметру. Крышу над помещениями с внутренней стороны поддерживала колоннада. Центральное место занимал двор с мощёными дорожками, в центре двора на высоком постаменте высилась мраморная статуя бога торговли Гермеса. Были и другие статуи, но кому они принадлежат, Леандр не разглядел.
