Шарп нажал на клавишу быстрой перемотки вперед:
– Как видите, никого больше не было, пока мы не обнаружили тело. Я скачал весь фрагмент записи вплоть до прибытия Карла.
– Хорошо, – вздохнула Стелла и кивнула. – Это значительно облегчит мне работу.
Хотя картина самоубийства от этого не стала яснее.
– Я приготовлю чай, – Шарп налил чайник и зажег конфорку под ним. Затем опустил в керамический чайник заварочный шарик и, когда чайник засвистел, влил в него кипяток и перенес на стол вместе с четырьмя кружками.
Морган не возражала, хотя Ланс был уверен: она бы предпочла кофе. Но в тот момент Морган, должно быть, тоже испытывала тошноту, как и он. К тому же они все понимали: когда Шарп вживается в роль «матери-наседки», его не остановить. И не переспорить. Шарп не желал жить в своем стиле нео-хиппи в одиночку. Он хотел распространить его на всех, кто его окружал.
Детектив налил всем чай.
– Спасибо, – поблагодарила Стелла, добавив ложечку сахарного песка в свою кружку.
В этот момент зазвонил телефон Шарпа; он извинился и вышел из кухни – ответить на звонок. Его голос затих.
Стелла сделала еще несколько пометок в своем блокноте и убрала его в карман:
– С учетом видеозаписей и ваших показаний, миссис Оландер, скорее всего, совершила суицид. Я пока не усматриваю в ее смерти никаких признаков насилия.
– Эта женщина явно находилась в крайне подавленном состоянии из-за приговора ее сыну, – добавила Морган голосом, пропитанным чувством вины.
Ланс положил ей на руку свою руку, и Морган в знак признательности одарила его слабой улыбкой.
– Я дам вам знать, когда медэксперт произведет аутопсию и объявит официальную причину смерти, – мобильник Стеллы зажужжал, и она опустила глаза на его экран. – Мне надо идти. Так много преступлений. Так мало времени.
– А где Бруди? – спросил Ланс.
Стелла была одной из двух агентов сыскной полиции Скарлет-Фоллз.
– Бруди в отпуске, – ответила она. – Вместе с Ганной попивает ром на пляже острова Аруба.
– Хорошо им, – Ланс поднялся, чтобы проводить Стеллу до входной двери. Проходя по коридору, он увидел Шарпа, разговаривавшего по телефону в своем кабинете. Необычная напряженность в его позе привлекла внимание парня.
Шарп повернулся – мрачнее тучи.
Похоже, что-то случилось.
– Сделайте глубокий вдох, – Шарп попытался успокоить миссис Круз, но страх в ее голосе сжал и его горло крепкой хваткой.
– Оливия дала мне номер вашего телефона на случай чрезвычайной необходимости, – произнесла его собеседница. – Надеюсь, я не помешала вам своим звонком. Я просто не знаю, кому еще звонить.
Чрезвычайной необходимости?
У Шарпа засосало под ложечкой:
– Что произошло?
– Оливия должна была приехать сюда еще несколько часов назад, чтобы отвезти меня к врачу, – миссис Круз заговорила быстрее, срочность невольно ускорила ее темп речи. – Я сначала подумала, что у нее сломалась машина. И на прием к врачу меня отвез муж. Но сейчас я уже дома и звоню Оливии и на мобильный, и на ее стационарный телефон, а она не отвечает, – миссис Круз всхлипнула: – Она не могла обо мне забыть.
– Нет, мэм, не могла, – Шарп провел рукой по своему свежему «ежику» на голове, мысленно прокручивая разные варианты. Двадцать пять лет своей работы следаком в полиции Скарлет-Фоллз не прошли для него даром. В голову сразу же полезли самые худшие сценарии. Но пугать ими миссис Круз было бесполезно, да и жестоко.
