Когда за Олегом захлопнулась подъездная дверь, он дал распоряжение водителю:
– Поехали!
Ехидно скривившись, водитель не спеша завёл машину.
– Ты чем-то недоволен, я смотрю?
– Она тебе хамит, а ты терпишь, как-то тебе это не к лицу.
«Соло» хмыкнул:
– Подлецу – всё к лицу! Девка – что надо, – произнёс твёрдо с самодовольным видом. И, отбрив его фразой, добавил: – Она имеет право мне хамить.
Покачав головой, посмотрел на водителя, как на придурка.
Тот начал выезжать со двора, вдруг Виктор дёрнул за плечо:
– Сворачивай направо, вдоль дома.
С сомнением взглянув на него, водитель выполнил его команду:
– А ехать, скажешь, по тротуару?
– Да, да, только медленно, – судорожно проговорил «Соло», вглядываясь в окна дома, – тормозни. – Ещё раз бросив внимательный взгляд на дом, приказал: – Цветы все раскидай под эти окна.
Яна влетела в душ. Замёрзла. Да и чувствовала себя все ещё разбитой, подавленной, с болезненным ощущением в теле. В зеркало было противно смотреть. Сбросив халат, она ступила под горячую воду. Какая благодать! Тепло начало наполнять её, возвращать к жизни.
Думала ли она, что так может быть? Никак не могла смириться с тем, что произошло… Ведь она, как и любая девушка, всё-таки ждала, что когда-нибудь явится долгожданный принц под алыми парусами. Берегла себя для него – единственного. И вот на тебе, случилось! Но чем явственней Яна осознавала случившееся, тем больше почему-то проявлялась в ней заинтересованность к этому невозмутимому мужику.
Выйдя из душа, Яна прерывисто дышала, непонятно, может, действительно плакала навзрыд, а может, ей это просто показалось…
Быстро замочив халатик и ночную рубашку в тазике с разведённым порошком, Яна завернулась в махровое полотенце.
Она уже выходила из ванной комнаты, как удивлённый братишка внезапно наткнулся на неё. С выпученными глазами, тыкая пальцем в окно, Олег взволнованно произнёс:
– Янка, смотри! Это, наверное, тебе? Там даже прохожие останавливаются.
Не задумываясь, Яна подлетела к окну: увиденное потрясло! Аллея старых деревьев почти скинула жёлтую листву, и она расстилалась ярким осенним ковром. И на этом жёлтом ковре, прямо под окнами квартиры, лежали цветы, – беспорядочно разбросанные, красивые, они приковывали внимание прохожих и водителей.
Яна прижалась лбом к холодному стеклу. Зрелище впечатляло. Пришла ироничная мысль: неужели это и есть принц? Вроде в машине цветов казалось намного меньше, а под окном – целое море. Прохожие, наверное, думают, что здесь была авария. Авария-то произошла, но только в моей жизни. Чёрт побери! Уже ничего не изменить…
Через пару дней, немного успокоившись, Яна решила навестить Наташу.
На улице было тепло. Очевидно, началось бабье лето с искрящими лучами солнца и летающими нитями паутины. Яна, взглянув на себя в зеркало, обдумывала наряд. Так захотелось надеть под длинные сапоги коротенькую юбку вместо поднадоевших джинсов. Быстро переодевшись, окинула себя ещё раз и осталась довольна. Восемь часов вечера. Наташка, наверное, уже дома, смотря, в какую она смену. Яна чувствовала, что попала в неловкое положение. Поговорить не с кем, а камень с души надо снять. Кто её поймёт, если не Наташа? В памяти вновь промелькнула картина, как Арсений на глазах у всех уносил на руках Наташу в белом платье. Повезло подруге.
Когда Яна позвонила в дверь коммуналки, где жила подруга, дверь открыла Наташина мать, бледная, с опухшим лицом, со стойким запахом перегара.
