Римма Сергеевна, обнимая внука, посмотрела дочери в глаза:
– Ну что ж, давно пора, другого выхода у тебя нет. Тем более платить за твою квартиру нам с папой трудновато. Да ты ещё и не работаешь, так что экономнее тебе будет жить с нами. Надо было сразу же к нам переезжать. Мы тебе говорили.
Мать с дочерью плохо ладили. Яне приходилось терпеть придирчивую мать. Зато бабушка во внуке души не чаяла.
Сергей Романович и Римма Сергеевна уступили внуку и дочери свою спальню. Сами перебрались в гостиную. Они с Яшей по выходным прогуливались в парке, катали внука на качелях. По ночам бабушка могла несколько раз заглянуть к внуку, чтобы посмотреть, как он спит. Да и Сергей Романович реже стал приходить домой подшофе.
На первый взгляд, всё складывалось хорошо. Но не для Яны. Ей казалось, если она будет сидеть дома и дальше, окончательно сойдёт с ума. Вроде она уже мама, и кутить, как в юности, с пацанами в компании стало неприлично. А жить, упиваясь только материнской любовью, маловато для неё.
В один прекрасный вечер, за ужином, Яна заявила родителям:
– Я устраиваюсь на работу.
– Куда? – осторожно спросила Римма Сергеевна.
– Ну куда я могу пойти? Будто непонятно!
– Доченька, не томи, – спокойно и с любовью в голосе спросил Сергей Романович, – не заставляй нас разгадывать ребусы. Ответь, пожалуйста, куда ты устраиваешься на работу?
– В торговлю.
– Если хочешь в торговлю, давай в наш магазин, – тут же предложила мать, зная, что дочь надо держать на коротком поводке.
– Увольте, Римма Сергеевна, но только не под вашим контролем, – иронично ответила Яна.
Олег, младший брат Яны, студент четвёртого курса, с самым серьёзным лицом сделал замечание:
– Ты могла бы сообщить об этом после ужина, чтобы не портить никому аппетит.
– Ладно, дорогие мои, давайте поговорим после ужина, – успокаивал отец возбуждённых домочадцев.
– А что говорить? Я уже всё сказала. Так что всем приятного аппетита. Олег, не поперхнись.
– Ты неисправимая, – не удержалась Римма Сергеевна.
– Яна, хорошо, ты пойдёшь на работу, – по-дружески обратился отец, – Яша с кем будет? Его же, наверное, надо в ясли-сад оформлять.
– Папочка, какой ты у меня догадливый. Вот ты мне и поможешь через свой завод место заполучить для своего внука.
– А куда же денусь, помогу.
Он с удовольствием всегда выполнял капризы дочери. Немудрено, ведь внешне Яна походила на высокого, статного Сергея Романовича. Ей передались по наследству даже его пухлые губы. Часто представляла, так было бы неплохо иметь к пухлым губам пышные груди. Вот, правда, бёдра после родов раздались. Во время беременности её грудь увеличилась до третьего размера, но как только она отказалась от грудного кормления, грудь вернулась в свои прежние размеры.
Перед зеркалом Яна вспоминала, как нежно ласкал её тело Давид. Мысленно перенеслась в купе вагона, в день возвращения в родной город. Через полчаса поезд подъезжал к вокзалу. Сидя напротив Давида, с щемящим волнением она смотрела в окно. Вечерние сумерки заливали светящими огнями видневшийся впереди город. Под железнодорожным мостом, по которому мчался поезд, расстелилась светлая и широкая полоса замёрзшей реки. Особенно Давида поразила таинственная красота удачно расположившегося на высоком утёсе памятника, подсвеченного снизу. Мощная фигура всадника на коне впечатлила.
– Красивый памятник! Кому? Как будто сейчас взлетит.
