Поцелуй Герыча - страница 30

Сказала, как в воду глядела.

Оставив работу бухгалтера в крупной фирме, она стала успешно вести дела сына.

Тщательно подбирая продавцов, она смотрела на них как на потенциальных невест. Всё-таки пять торговых точек и десять продавцов, – неужели ни одна не приглянется ему? Он, конечно, с удовольствием балагурил с девушками, обходя свои владения. Они радовались, слушая его болтовню, а он осыпал их комплиментами и одаривал всяческими безделушками. Может, это и давало результаты, торговый оборот рос, киоски приносили приличный доход.

Чуть-чуть не дожив до пенсии, мать умерла от инфаркта. Ему казалось, что она всегда будет рядом, и её смерть для него стала большим ударом. Он барахтался в своём бизнесе один, без неё – как без рук и головы. Непоправимая потеря надломила ещё больше неуравновешенную психику Корнилова. Подсел на героин. А тут ещё, по наводке, по статье 228 УК РФ, – опера завели дело на него. Таким образом он оказался на нарах.

Корнилов сидел в камере с сонным видом и чувствовал вялость во всём теле. После допроса следователя Щукиной серьёзно задумался. Как-то не привлекало его отбывать срок непонятно за что? «Ну колюсь я, какое кому дело?» Вдруг он спохватился, осознав своё шаткое положение. Но тут же обрадовался, вспомнив Щукину, в голову пришла весёлая мысль: «А может, взять и замуж ей предложить?» И сам рассмеялся от этой мысли, будто лёгкий заряд тока пробежал по телу.

«Ну что, мама, ты довольна? Добилась своего всё-таки! Таким образом ты решила меня женить?» – мысленно обращался он к матери, ушедшей в мир иной.

Теперь он нуждался в женщине, которая смогла бы заменить мать. А Щукина вполне сгодилась бы на эту роль. «Работу ей, конечно, придётся оставить. Что ж, будет свой личный полиционер. Да кому такая мышь серая нужна, а мне пригодится, главное – свалить отсюда, а закрыть дело она поможет».

После очередной встречи с подследственным Щукина, возвращаясь в свой кабинет, ощутила ещё сильнее состояние всё возрастающей непонятной зависимости. Чувство для неё незнакомое, – она испытывала от всего происходящего страх. Карьера её пойдёт прахом, безусловно. Щукина понимала, что окончательно теряет голову. Она могла отказаться ради карьеры от расследования по делу Корнилова. Наверное, это было бы правильным решением. Но при этом она чувствовала, что её сердце поглощено им.

За эти дни Щукина смертельно измучилась. Уже которое утро, поднимаясь с кровати, она подходила к зеркалу. Утомительные бессонные ночи оставили печать на её лице. Но до появления в её жизни Корнилова Щукина чувствовала себя очень одинокой.

Ополоснула покрасневшие глаза холодной водой. На кухонном столе ожидала чашка остывшего кофе, который она сама себе и сварила. Сотворив бутерброд из куска свинины и чёрного хлеба, даже не заметила, как всё проглотила.

Отворив дверь шкафа, Щукина прикидывала, что бы ей такое надеть. «Неужели влюбилась? Ой, была не была, в омут с головой!»

Очень аккуратная, Щукина во всём соблюдала порядок. Даже сейчас, перебирая свои костюмы, тщательно старалась возвращать их на свои места.

Бросив на себя взгляд в зеркало, подумала: «Худая и бледная, надо хоть румяна нанести. Глаза подкрасить ярче…»

Ещё раз мгновенно осмотрев себя в зеркале, осталась довольна. Ей этого оказалось достаточно для окончательного и бесповоротного приговора: «Он будет мой!»

По дороге жмурилась, сентябрьское солнце подмигивало ей. Сердце трепетало, когда следователь Щукина поднималась по лестнице СИЗО для проведения допроса подследственного Корнилова. Её приподнятое торжественное настроение подчёркивал самый любимый костюм, который она надевала в исключительных случаях. Корнилову сразу же бросилось в глаза, с какой тщательностью готовилась «гражданка начальница» к допросу. Неожиданно для себя он вдруг взволновался, ведь, по-своему, тоже готовился к этой встрече.