Сегодня она сидела дольше обычного. Кафе вот-вот закрывалось. Ани об этом знала, но уходить не торопилась. Она уйдёт только движимая хмурыми взглядами официантов, их недовольными вздохами и едва слышимыми возгласами возмущения. В приступе странной паники девушка схватилась за чашку с нетронутым кофе. Схватилась и тут же одёрнула руки, вздрогнув от её отталкивающего холода. Подняла взгляд к входной двери, звонкий китайский колокольчик которой только что известил о новом посетителе, и мысленно застонала. Мысленно, а потом ещё и вслух. Когда, моргнув, поняла, что мужчина, стоящий в проходе, так и не исчез. Миша, как представился неделю назад он сам или Мишель, как называла его любовница, смотрел на Ани ровным спокойным взглядом. Так, словно они впервые встретились и эта встреча исчезнет в череде скорых событий.
Он подошёл к официанту, который с особым усердием и пожеланиями провалиться позднему клиенту натирал пивные бокалы. Посмотрев несколько секунд в пустые глаза бармена, тот сделал короткий заказ и направился к ней. Приблизился, с задумчивым видом постоял в стороне от столика, а потом решительно сел, задорно улыбаясь.
– Ну как? Красавчик? – подался он вперёд, демонстрируя раскроенную её рабочим чемоданчиком бровь.
В голосе слышались рычащие нотки, но было понятно: Миша не злится. Непонятно отчего, но не злится. Вот только легче от этого не становилось. Странная неловкость наполнила тело и желание провалиться сквозь землю заняло в мыслях лидирующую позицию. Некрасивый, неровный шрам мужчину совсем не украшал. Всё ещё воспалённая рана, пусть и ушитая по всем правилам хирургии, не вызывала трепета, а, скорее, пугала.
Ани глубже осела на невысоком стуле и сделала попытку улыбнуться, отзываясь на его призыв.
– Ничего так… возбуждает фантазию.
Она нервно обвела губы языком и попыталась улыбнуться снова. Губы в улыбке так и не разошлись, а бурное дыхание ускоряло и без того бешеный сердечный ритм, который по инерции порождал лихорадочный румянец и шальной блеск в глазах. Миша, казалось, её замечанию обрадовался неимоверно и теперь демонстрировал шрам более старательно, то и дело, поворачиваясь к ней нужной стороной лица.
– А то! Семь швов! – рыкнул он и вот теперь точно ни о каком благодушии не было и речи.
Он рассматривал Ани точно под микроскопом и словно злился оттого, что желаемого не находил. Неожиданно в нервном жесте вскинул руки, перехватил ртом потяжелевший воздух, недовольно скривился.
– И ведь смотришь… мыша мышой! Но ведь что-то да есть! Что-то спрятано за этими очаровательными очами. – побарабанил он пальцами по столу словно в ожидании какой-то её реакции. – Что-то ещё! – многозначительно добавил он и недобро оскалился.
– Мне очень стыдно. – честно призналась Ани и неловко развела руками. – Не понимаю, что на меня нашло.
– Да? Как интересно… Но пусть так, пусть. Ответь мне на другой вопрос: что мы теперь делать будем, крошка?
Ани, поддаваясь его давлению, недоумённо пожала плечами, хотя следовало ответить более резко, более осознанно. Следовало, вот только делать так она уже не умела… или, точнее, была не должна.
– Я приношу вам свои извинения. Искренние. – старательно выговорила Анита и множественно этим словам кивнула, а мужчина издевательски хмыкнул.
– Не верю!
– Вероятно, что так, но всё же мне очень жаль.
– И снова не впечатлила. – поторопился заметить он, когда Ани набрала полную грудь воздуха для мало-мальской добавки в виде очередной извинительной улыбки.
