– Ф-финн? – Наполовину высунувшись из воды, Рейчел вгляделась в темноту: – Что вы здесь делаете?
Он выбрался из своего укрытия.
– Медитирую, – ответил он небрежным тоном, словно сидеть среди ночи на палубе за стопками шезлонгов было чем-то обыденным.
– Как вы узнали, что я здесь? – спросил он.
– Моя бабушка была коренной жительницей Австралии. – В ее голосе по-прежнему слышалось волнение. – В молодости она была очень восприимчивой, а став старше, потеряла зрение. Она считала, что раз ей пришлось научиться ориентироваться по слуху, нам тоже следовало это сделать. По ночам она водила нас в парк, выключала фонарь и заставляла нас рассказывать ей, что происходит вокруг. Потом она говорила, правильно мы выполнили задание или нет. Ваш шезлонг тихонько скрипнул. Кроме того, мне показалось, что я услышала ваше дыхание.
– Это внушает ужас.
– Не больший, чем человек, прячущийся среди ночи за шезлонгами, – сказала Рейчел, потянувшись за своим халатом.
– Не выходите из воды. – Финн не стал к ней приближаться, чтобы не напугать ее еще сильнее. – Я не собирался нарушать ваше уединение. Я уже закончил медитировать и сейчас уйду.
Рейчел снова погрузилась в воду по шею. В лунном свете она походила на прекрасную нимфу.
– Медитация, – задумчиво произнесла она. – Дзен-буддизм?
– Йони Мудра, – ответил Финн.
Однажды он строил яхту для одной экстравагантной пожилой миллионерши, и та всячески пыталась обратить его в восточную религию, которую исповедовала сама.
К его удивлению, Рейчел знала, о чем идет речь.
– Я слышала о Йони, – сказала она. – Во время медитации нужно закрыть глаза, заткнуть уши, зажать нос и плотно сжать губы. Дышать не обязательно.
Финн обнаружил, что улыбается. Рейчел и вправду удивительная женщина.
– Когда я пребываю в состоянии глубокой медитации, я могу не дышать минут десять.
Она рассмеялась:
– Вы лжете.
– Как вы можете во мне сомневаться? Обычно я предпочитаю повторять мантры, но боюсь, что от моих «ом» проснется весь корабль.
Рейчел снова рассмеялась, но тут же посерьезнела и пристально на него посмотрела:
– Почему вы прятались за шезлонгами?
– Я нашел один в заднем ряду. Очень удобный.
– Могли бы перенести его вперед.
– Не хотел пугать других полуночников своим зловещим дыханием.
– И как много их здесь было?
– Ни одного.
– Но вы кого-то ожидали здесь увидеть.
– И оказался прав. Сюда пришли вы и, похоже, не прочь немного поболтать.
– Ладно, – сухо ответила она. – Возвращайтесь к своей медитации. Я не буду вам мешать.
– Я закончил медитировать. Мои чакры открылись, и я вряд ли смогу уснуть. Вижу, вам тоже не спится.
– Угадали.
– Это лучшее время суток, – сказал Финн и, засунув руки в карманы, подошел к ограждению. – В детстве я часто убегал из дома по ночам. К девяти вечера мои бабушка с дедушкой уже крепко спали, и я вылезал в окно, спускался вниз по дереву, которое росло под ним, и отправлялся на поиски приключений.
– Вы тоже жили с бабушкой и дедушкой?
– Моя мать умерла, когда мне было пять лет, – ответил он. – У нее был бронхоэктаз. Я ее почти не помню.
– Наши родители оставили нас с Эми на попечение бабушки, когда мы были еще совсем маленькими. Им надоело играть в дочки-матери. К счастью, у нас была бабушка.
– Я тоже могу про себя такое сказать. Бабушки и дедушки никогда не подводят. Так же, как и собаки. Когда мне было шесть, у меня появилась моя первая собака. Вульф даже лазил вместе со мной по деревьям.
