- Сейчас я тебя достаю из сугроба, и мы снова идем в дом! И говорим! Слышишь меня?
Она, конечно же, не слышала.
Выругавшись, Мартыненко присел на корточки и потянулся к девушке.
- Не… трогай меня…
- Послушай…
- Пошел ты! – прорычала девчонка и лягнула его.
Он по привычке ушел от удара и выругался повторно.
***
Ещё утром Рита в очередной раз предавалась слабости и жалела себя, думая, что ничего хуже, чем измена и развод с Филом, быть в её жизни не может. Что она прошла все круги ада.
Боль, Отчаяние.
И потом снова боль.
Потому что тот, кого любила, кому доверяла, с кем собиралась провести всю жизнь, кому верила, как себе, слетел с катушек, начав творить откровенный беспредел. И даже Нина Петровна не в состоянии была на него повлиять.
Она уехала в глушь, чтобы переждать бурю и уже потом снова попытаться наладить диалог. По крайней мере, вернуть себе то, что ей было положено по закону и что было отобрано у неё самым бессовестным способом.
То, что она оказалась отрезанной от цивилизации, ей даже понравилось. Значит, и Фил сюда не доберется. Да и смысл? Пусть резвится, наверстывает то, чего, оказывается, был лишен все годы их жизни.
Она почти примирилась и готовилась идти дальше. Плюс то, что она получила в наследство дом, оказалось для неё огромным благом.
Сегодня же Филипп заблокировал все карточки, которые выдавал ей. Они числились на компании, проходили как зарплатные. Когда утром позвонили из банка и уведомили её о том, что карты больше не обслуживаются, Рита почти не удивилась.
У неё была наличка, на которую она собиралась прожить некоторое время. Хотя бы праздники.
Аля звала её к себе помощницей. Мол, готовка сладостей не позволит скучать. Можно и курьером поработать, за доставку Аля тоже готова была платить. Поэтому Рита смотрела в будущее пусть с небольшим, но оптимизмом.
И тут… это.
Точнее, этот!
Нет…
Всё-таки это…
Она до сих пор чувствовала его в себе…
Член другого мужчины.
Не Фила.
Её мало кто поймет. Когда с пятнадцати лет ты полностью принадлежишь одному человеку, сначала душой, потом и телом, когда тебя оберегают, холят, лелеют, ты и мысли не допускаешь, что к тебе может прикоснуться кто-то другой. Рита недавно поймала себя на мысли, что даже случайные соприкосновения с другими мужчинами, например, в лифте или театре, вызывают у неё легкий ступор и желание немедленно отойти.
И тут… такое.
Она пока не способна была проанализировать, что именно произошло и почему она повела себя подобным образом.
Ей бы выбраться…
Когда мужчина отошел, она, не помня себя, не слыша, что он ей говорит, натянула штаны и кинулась прочь.
Убежать… Скрыться! Спрятаться!
Она не разбирала дороги, бежала, куда глаза глядят. Автоматически переставляла ноги, вязла в сугробах и в конечном итоге упала.
Краем сознания она отмечала, что мужчина зачем-то за ней побежал. Чтобы доделать то, что начал? Например, убить её? Расчленить и расфасовать по пакетам?
Господи…
Какие только дурные мысли в голову не придут, когда адреналин зашкаливает в крови и стучит в висках, напрочь лишая возможности здраво рассуждать.
И о каком здравомыслии может идти речь, если её изнасиловали?! Прямо с порога…
От мужчины исходил запах алкоголя. Ничего предосудительного, предновогодние дни, люди начали отмечать, тут его не в чем упрекнуть. Но дальше…
Мужчина на первый взгляд показался ей адекватным. Или она настолько замерзла и отчаялась, что ничего не заметила? А что, черт побери, надо было замечать?
