Он улыбнулся лучезарной улыбкой, на щеках появились лукавые ямочки.
– Да, ты правильно подумала, это бриллиант, ещё одна наша фамильная драгоценность, и я дарю его тебе.
У Мейфенг на глазах выступили слёзы.
– Я люблю тебя, и всё вытерплю, в каком бы состоянии ты не находился. Я твоя, твоя на веки, всем телом и душой, и мне совсем не нужны такие подарки за это.
Валентин обнял жену и упёрся носом ей в шею.
– Знаю, любимая, я люблю тебя больше жизни, и это не за прошлую ночь подарок, а в знак моей любви, прими, не обижай меня.
Слёзы потекли по её щекам и она развернулась к мужу, губы снова встретились. Поцелуй стал таким сладостным, что у обоих в это время будто выросли крылья, и они вместе поднялись в воздух на метр от пола. Вдруг Мейфенг осознала, что они в полёте и рассмеялась.
– Ты же сказал, что мы поедем в экипаже, что не будет никаких нечеловеческих полетов сегодня, а сам поднял меня в воздух.
– Это не я, – улыбнулся.
– Что значит не ты? А кто?
Валентин медленно убрал руки и сразу же плавно опустился на пол, глядя на жену снизу вверх. И тут Мейфенг увидела, что это она сама находится в воздухе и, в недоумении не знает, что и сказать, плавно пролетела по огромной спальне и также опустилась на пол.
– Но как?
Граф всё ещё улыбался.
– Да, удивительно, как оказалось, тебе не нужно прыгать в пропасть, чтобы научиться летать, а нужны вот такие эмоции, чтобы наоборот взлететь вверх. Ты, правда, чудесная!
Они обнялись и, закружившись в водовороте чувств, полетели вместе по комнате, смеясь и целуясь.
Спустя полчаса их поджидала карета, запряжённая шестёркой статных белоснежных коней с густыми гривами песочного оттенка. Графиня вышла к карете и ахнула:
– Боже, какие прекрасные лошади!
– Да, любимая, они вмиг донесут нас до соседнего графства.
– А как же опасная дорога у болота, она же у нас одна туда проходит?
– Не переживай, дорогая, мы с крестьянами её хорошо очистили, да и полнолуние уже прошло, а ведь все эти страшные вещи происходят именно в такую фазу луны.
– Да, ты прав, – задумалась на минуту Мейфенг. – Дорогой, а можно мне взять с собой Наркису?
– Это ещё кто? – удивился Валентин.
– Это та девочка из деревни, она уже у нас.
– Зачем она тебе в этой дороге?
– Ну, она мне может платье поправить или причёску после дороги, всё-таки туда ехать немало.
– Да, ехать часов пять, как раз к вечеру успеем, к самому торжеству. Ладно, бери свою девчонку, – и граф подозвал одного из слуг со двора замка.
– Иди и приведи к нам девочку, только пусть приоденется в дорогу, да побыстрее, мы не будем долго ждать.
– Слушаюсь, Ваше сиятельство, вмиг приведу.
Наркизу привели очень быстро, ей надели сапожки с мехом нерпы и коротенький полушубок из собачьей шерсти, в общем, она выглядела сносно для личной служанки графини.
Девочка стояла, наклонив голову, и ждала одобрения хозяйки.
– Здравствуй, Наркиса, – произнесла елейным графиня, – иди, садись рядом с кучером, если замёрзнешь, мы позовём тебя в карету.
– Вот уж в карете вместе с нами, она точно не нужна, не замёрзнет, – отпарировал граф, и девочка, поклонившись хозяевам, покорно пошла на скамеечку рядом с кучером.
Карета двинулась в долгий путь. Валентин быстро забыл о Наркизе и мило беседовал с женой, вспоминая о том и о сём.
– Мейфенг, представляешь, если бы мы летели, то были бы там уже через час, – весело проговорил граф.
– Да, но тогда, мы бы не смогли объяснить людям как к ним добрались и где наша карета и кучер, возникло бы множество ненужных вопросов.
