Загремели аплодисменты, туртам заполнил восторженный рев. Огромный корабль снова качнулся, а у меня закружилась голова от новых ощущений. Я будто стояла на канате, который ежесекундно дрожал. Приходилось крениться то в одну сторону, то в другую…
– Мы покинули земли людей, – громогласно объявила женщина-старейшина с молочной чешуей. – Пройдут недели, прежде чем мы окажемся дома. И только нам решать, ступит ли на наши острова эта полукровка.
В горле пересохло. Я застыла, ловя каждое слово.
– Мы пришли на земли людей не для сражений, а с предложением объединиться перед надвигающейся угрозой. И что мы получили в ответ на протянутую руку? Войну!
Драконорожденные зарычали и затопали. Они будто обратились в единый организм.
– Но мы обещали, что не уподобимся людям. Не станем угнетать тех, кто отличается от нас. Не откажем в приюте никому, для кого дом стал ловушкой или тюрьмой. Все расы равны.
– Тогда почему среди людей живут такие, как она? – выкрикнул из толпы кто-то. Человек.
Молодой мужчина указывал на меня, но смотрели все только на него.
– Почему драконорожденные насиловали людей? Почему убивали невинных? – продолжал беженец, хотя его спутница пыталась его успокоить. Гладила по руке и что-то шептала.
Продолжит в том же духе – полетит за борт.
– По той же причине, по которой люди насилуют драконорожденных, – процедила Лорклар. – Или ты думал, что полукровок рождают только человеческие женщины? Думал, что негодяи есть только среди заморских чудовищ?
Недовольный прикусил язык. В зале вообще повисла тяжелая тишина. Я заметила, как несколько драконорожденных сломленно склонили головы.
– Черная душа может родиться в любом теле, – продолжила Лорклар после недолгого молчания. – Предатели, насильники, живодеры – таких полно на обеих сторонах. Война лишь развязывает им руки. А полукровки – дети трагедий, общих для всех нас. Драконорожденные помнят об этом. А люди…
– Люди не видят дальше своего носа, – вставила полукровка, что из зала наблюдала за судом. – Мы для них – лишь напоминание о войне.
Цепи, до сих пор обвивающие меня змеями, вдруг показались слишком тяжелыми. Или то лишь чудилось из-за навалившейся тяжести воспоминаний?
Мне пришлось несладко. Меня сторонились с детства, боялись, что в любой момент из послушной рабыни я обернусь мятежницей. Собственная мать отвернулась от меня.
Лорклар стукнула тростью, и поднявшийся злой ропот драконорожденных стих.
– Мы собрались, чтобы решить судьбу Тиа, так давайте же займемся делом.
– Да чего тут думать? – ощерилась другая старейшина. – Очевидно, что девчонку с нами оставлять нельзя.
Я ожидала такого поворота, но все равно напряглась. Внимательно слушала, а взгляд то и дело прыгал от одного драконорожденного к другим. Они часто перебивали друг друга – только успевай следить, кто говорит.
– Тиа избрана Солнцеликой! Мы не можем ее прогнать.
– Она была избрана ею. Причем это не случайность. Тиа сама призналась, что переносила на кожу кусочки заклинания заточения, чтобы укрепить связь с Солнцеликой. К тому же сейчас богини с отродьем нет.
– Это неправильно! Она – наша соплеменница, пусть и наполовину!
– А я согласен, что ее нельзя укрывать. Тот вампир, который обратил девчонку, – где он и что будет делать дальше? Вдруг он будет преследовать ее и явится сюда? Вместе с Полуночником, с которым пока что делит тело.
И тут я не выдержала:
