Я ошеломлённо распахиваю глаза, неосознанно отвечая на поцелуй.
Спросонья я ничего не понимаю. А потом я слышу шум двигателя на улице. Хлопки закрывающихся дверей и мужские голоса.
Я громко сглатываю, проглатывая свою слюну вперемешку с его. Черкасов отстраняется, еще раз заглядывает мне в глаза и наконец говорит:
– Твоя жизнь в твоих руках. Если что, мои люди найдут тебя. Удачи. – Еще раз коротко целует в губы и выходит из комнаты, хлопнув дверью.
А я мечусь взглядом по помещению, не понимая, что происходит и что делать. Крепче сжимаю пистолет и отхожу за угол двери. Глубоко дышу.
Если он говорит бежать, отдаёт мне свой пистолет… значит, это не его люди. Тогда кто? Полиция? Сеня? Вряд ли… В этом случае мужчина взял бы меня в заложницы.
Слышу оглушающие выстрелы.
Спускаюсь по стене на пол и закрываю голову руками. Так я и умру здесь! Урод Черкасов! Какой же ты урод!
Через какое-то время я слышу приглушённые мужские стоны от боли и смех.
– Ну вот ты и попался, Чёрный. Сегодня ты прямо нарасхват. Опера не взяли, зато мы приехали навестить. Ну как, успел отдохнуть? – Слышу удар и снова тихий выдох-стон.
– А ты главный трус у Паука… – Черкасов откашливается и сплевывает. – Подстрелил, приказал держать меня… А один на один слабо? – Тихо смеётся, покашливая. – Конечно, слабо, ты всегда был трусом.
– Заткнись! – Снова удар.
А я больше не могу это слушать. Надо срочно валить отсюда. Черкасову конец. А если меня поймают, то закопают в одной могиле с ним.
Тихо подхожу к окну, смотрю. Есть возможность открыть его и тихо улизнуть отсюда.
Но едкое чувство совести жрет меня изнутри, не позволяя этого сделать.
– Мне сказали привести тебя по возможности живым, но, похоже, я не смогу сдержаться… – Снова удары, хохот, шаги.
В мгновение ока принимаю решение спасти бандита. И делаю это от чистого сердца, но явно не от большого ума. Беру вазу с подоконника и бегу обратно за дверь. Размахиваюсь и бросаю её в окно. Она разбивается вдребезги, и на мгновение становится тихо. А затем дверь разлетается в щепки. Сижу на корточках у стены, едва дыша. Не позволяю панике завладеть моим телом. Сначала дело, а потом всё остальное.
Снимаю пистолет с предохранителя и жду. Здесь либо ты, либо тебя.
Дверь со скрипом открывается. Крепкая мужская фигура входит внутрь и резко поворачивается в мою сторону. Я тут же стреляю ему в голову. Бездыханное тело с грохотом падает на пол. Я убила человека. Снова.
Встаю на ноги и жду. Тишина. Пальцы дрожат, внутренности скручиваются в тугой узел от страха и паники.
Едва слышные шаги снова приближаются к расстрельной двери. Подпускаю вплотную, высовываю из дыры пистолет и стреляю.
Я слышу громкий крик раненого мужчины. Затем я слышу грохот, три выстрела, и наступает гробовая тишина.
Еле дышу. Не шевелюсь.
Дверь резко распахивается, и я от неожиданности отступаю назад, наступаю на осколки стекла и начинаю падать.
Ну всё, мне конец. Сначала изнасилуют, а потом убьют. Или нет, сразу убьют.
Мужская ладонь крепко хватает меня за талию и прижимает к себе.
Ошарашено смотрю на окровавленное лицо Черкасова.
– Давай, валим отсюда. Водить умеешь? – говорит сдавленным голосом, подталкивая меня к выходу. В ответ я лишь утвердительно киваю. – Отлично, ты за рулём.
Молча слушаюсь мужчину и бреду к выходу. Перешагиваю через трупы крупных мужчин и босиком, превозмогая боль, иду к припаркованному внедорожнику.
