Никто (включая меня) не заметил, пока еще было не слишком поздно, что я умудрилась купить несколько специальных фейерверков, на которых были строгие предупреждения о том, что их НЕЛЬЗЯ запускать в пределах ста метров от зданий и людей. Расстояние между нашим домом и другими зданиями (домами соседей) точно меньше ста метров, но было уже слишком поздно возвращаться в магазин и покупать другие (и так уже раскошелились на эти, тоже мне, «специальное предложение», блин!).
Беспечно махнув рукой на предупреждения, Саймон убедил меня, что это просто мера предосторожности, чтобы не возникло конфликтных ситуаций и никто не подавал в суд на производителя, если вдруг какой-то дурак случайно спалит бенгальским огнем ваш сарай. И что, конечно, это совершенно безопасно, в супермаркетах ведь не будут продавать фейерверки масштаба городских салют-шоу (у фейерверка есть размер? Мощь? Как понять, насколько фейерверк мощный? По «взрыву»?) Так что Саймон поручился, что все будет хорошо, и мы будем звездами на нашей улице.
Соседи пришли вовремя, я радушно угощала всех сосисками и картошкой и воображала себя богиней гостеприимства и просто лучшей в мире хозяюшкой.
Дети размахивали бенгальскими огнями, отчего у меня, уже забывшей о миссии быть богиней, ушло сердце в пятки, и я закричала: «Перчатки! Перчатки! Если хотите играть с бенгальскими огнями, то только в перчатках! Не трогайте подожженную часть! Не поджигай свою сестру! Будьте внимательны! Будьте осторожны, говорю! Будьте осторожны, говорю! БУДЬТЕ, МАТЬ ВАШУ, АККУРАТНЫ, ЭТО ЖЕ ОГОНЬ!»
А потом Саймон запустил фейерверк. Лелея надежду доказать, что он может устроить салют-шоу во дворе, какое можно увидеть только в городских парках, он заранее тщательно разложил все фейерверки и теперь бегал вокруг них, поджигая фитиль на всех одновременно…
Выяснилось, что в супермаркетах все-таки продают фейерверки масштаба городских салют-шоу. Оказывается, строгие предупреждения – это не просто меры предосторожности.
Вскоре вместо изначально восторженных ахов и охов повсюду стали раздаваться панические возгласы «Это вообще безопасно? Ох, смотри как близко к дому… Может, вызвать пожарных?» и «Черт возьми, этот псих тут все подожжет!» Маленькие дети рыдали, а взрослые уже были готовы встать в цепочку и передавать ведра с водой, чтобы тушить пожар.
Вместо того, чтобы всем вместе радостно сидеть у костра, потягивая глинтвейн, и восклицать, как нам весело, мы наблюдали за тем, как соседи бегут к своим домам и проверяют, не сожгли ли мы чего на их территории. Наша тихая пригородная улица напоминала Бейрут 1980-х годов. Дети были весьма впечатлены. До сих пор не раздавалось никаких сирен, а значит, нам повезло, и мы не сожгли ничей дом. И даже крутящих пальцем у виска полицейских на нашем пороге не было.
Когда фейерверк наконец закончился, Саймон с грустью бродил по почерневшей пустоши, которая когда-то была его заботливо ухоженной лужайкой, и мрачно ворчал себе под нос что-то про ковровые бомбардировки и выжженную землю.
Конечно, это моя вина, но и работники магазина тоже молодцы – о чем они думали, продавая тонны фейерверка человеку, от которого за километр разит бензином?
Зато теперь не придется покупать соседям открытки на Рождество, нас все равно никто больше не будет приглашать к себе. Минус один из списка дел. А еще весь глинтвейн, который я очень недооценивала в способности меня опьянить, теперь в моем распоряжении.
