Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны - страница 7

В Средние века, пока на Руси не было разветвленной бюрократии, община отвечала даже за то, за что, по справедливости, отвечать была не должна. Скажем, за преступления, совершенные неизвестными лицами на ее «территории». Если произошло убийство, «община (вервь) должна вносить специальный платеж (дикая вира) так долго, пока не выдадут убийцу»{27}. С высоты наших нынешних знаний это кажется странным, но, если принять во внимание тот факт, что в Средние века не имелось следователей, оперативников, дактилоскопии, скрытых камер и т. д., коллективная ответственность оказывалась жестоким, но относительно эффективным способом минимизации числа преступлений. Пусть мужички посматривают друг за другом и если чего увидят, то сразу доносят либо даже сами принимают строгие меры в отношении преступника. Пусть понимают, что, если не ответит виновный, придется невиновному раскошеливаться. Подобный подход к делу имеет параллель в европейской истории. «Ранняя английская практика обязывала местных жителей нести ответственность за людей, убитых в их районе. Их первой обязанностью было установить (для удовлетворения норманнов), что мертвец не был французом. Иначе тяжелая плата ложилась на сообщество, где бы ни был найден труп. Но хотя английский закон имел целью защиту недавно прибывших норманнов, очень скоро этот murdrum стал означать "секретное" убийство, поскольку в конце концов плату стали брать при каждом убийстве, несмотря на то что могла быть доказана принадлежность убитого человека к англичанам»{28}.

Распространение коллективной ответственности в разных странах показывает, что действия властей, которые нам нынче кажутся нерациональными, на самом деле были вполне рациональны. В локальном сельском сообществе, где все друг друга хорошо знали и где пришельцы из дальних мест бывали редкостью (а коли вдруг появлялись, то привлекали к себе пристальное внимание), выявление преступника зависело частенько не от свидетельских показаний, а от репутации подозреваемого. Точнее, свидетелем (послухом) был не тот, кто видел совершение преступления (если таковое лицо имелось, то называлось «видок»), а то уважаемое лицо, которое могло засвидетельствовать репутацию подозреваемого{29}. Рецидивист с большой степенью вероятности признавался виновным и в новом преступлении, тогда как крепкий работящий и малопьющий мужик имел больше шансов на оправдание, поскольку с чего бы ему вдруг злодействовать?

В середине XVII в. по такому же принципу община стала отвечать за сбор налогов. При отсутствии большого аппарата налоговиков государственные доходы зависели от самоорганизации общины и от присматривавшего за мужичками помещика. Соборное уложение Алексея Михайловича «окончательно утверждало то правило, что сельские общества казенных крестьян отвечают за податную исправность последних, а землевладельцы – за исправность своих крепостных крестьян. Неизбежным последствием этого правила была принудительная разверстка тягла: сельские общества и землевладельцы получали право отводить отдельным крестьянам большие или меньшие пахотные участки соразмерно с их рабочими силами и налагать на них подати соразмерно с отведенными участками»{30}. Таким образом, в общинном переделе земли нет никакой культурной особенности нашего народа. Он возник с фискальными целями по воле государства. Развитие бюрократии со временем ликвидировало необходимость общинной самоорганизации в данном вопросе, а следовательно, устранило потребность в таком подрывающем частную собственность явлении, как передел.