– Заявление написали? – спросил хозяин кабинета, указывая гостю на пухлое кожаное кресло.
– Мы же… Еще нет. Но разве нам не надо договориться… Извиняюсь…
– Вы про деньги? Мне казалось, мы это обсудили?
– Разве?..
– Значит, не с вами. Добро. Пятьдесят тысяч на первое время. Поднимем бизнес – поднимется и заработок.
Сумма, названная Веденцовым, в несколько раз превосходила прежнюю институтскую зарплату. Стемнин и представить не мог такой щедрости. Понимая, что слишком бурная благодарность неуместна, сдерживая ликование, он произнес:
– Меня это устраивает! («Только не говори “вполне”!») Хорошее предложение.
– Я в курсе. Итак, у вас будет свой собственный департамент. Назовем его «Департамент писем». Пока что вы там будете один – и начальник, и подчиненный. По мере необходимости будем подключать вас к другим проектам. Например, в Отделе свиданий решают, что приглашать на встречу нужно письмом. Тут они звонят вам, вы совещаетесь – и делаете свое дело.
«Отдел свиданий… Звучит-то как!» – мечтательно усмехнулся про себя Стемнин.
Вошла Ксения с подносом. Увидев девушку в полный рост, бывший преподаватель нашел объяснение ее невозмутимости: такие безупречные линии отвергали любую критику, порицание отскакивало от красоты. Из двух чашек поднимался и сплетался кофейный пар. Золотистые бока крендельков, сахарница в виде лимона и собственно лимон с кислыми витражами на влажном срезе.
– …Или в Департаменте торжеств нужно составить… не знаю… текст приглашения. О вашей загрузке пока буду заботиться лично. Но сегодня у нас есть дело поважнее.
– О! Простите, чуть не забыл, – спохватился Стемнин. – Я ведь вам диск принес.
– Какой диск?
– С сонатой Франка. Ну, той самой, что в письме упоминается. Вам же надо быть в теме, если что.
– А вы, значит, думаете, что я не в теме? Что я только деньги считаю?
– Нет, с чего вы взяли? Но это ведь не такая известная музыка…
– Давайте диск. Мне не нравится, как вы меня воспринимаете.
«Зачем тогда берешь диск? – подумал Стемнин. – Скажи что-нибудь про письмо. Ну скажи!»
– Давайте по делу. У нас нет самого главного. Названия. Название очень важно, особенно на старте. Нужно что-то вроде «Праздник, который всегда с тобой», только короче.
Зазвонил телефон.
– Веденцов! Слушаю! Без разницы. Ваня, ты устав читал? Ну так что за идиотские вопросы? Три человека – уже кворум. Насрать. Ты не слышал, что я сказал? По буквам повторить? Большинство держателей сидят в своей дыре за три тысячи километров, у них по две акции, билет на поезд стоит в двадцать раз дороже, на самолет – тем более. Поедут они на собрание? Если они не сумасшедшие – не поедут. Ты давай Авдонина дергай – пусть миноритариев пропалывает.
Видимо, собеседник на другом конце линии робко докладывал о каких-то препятствиях в прополке миноритариев. Стемнин осматривал стены, увешанные лицензиями, дипломами, вымпелами, гербами городов, картами, фотографиями в золотых рамках. Вот Веденцов в окружении стриженных под ноль ребятишек. Вот он же между Вишневской и Ростроповичем, а здесь – в космическом лыжном костюме на снежном склоне.
– Ваня! Ты за кого меня держишь? – заорал друг детей и музыкантов. – Я не прошу. Кто ты такой, чтобы я тебя просил? Я сказал: до Нового года минимум пятнадцать процентов выкупить. Не можете – найду тех, кто сможет. Ага. Вот так-то лучше. Бывай.
Стемнин, который нацелился было на поджаристый кренделек, отдернул руку. Снова неприятно охолонуло от громкого голоса, от грубости слов, от мысли о том, что однажды это может коснуться и его.
