Пальцы хрустнули.
- Погоди. Я не о том, - Эдди поглядел с укоризной. – Никто не станет девчонку мучить или пытать. Это ж товар. Его испортить недолго. Будет скандалить, отвесят затрещину-другую и все. Но и то навряд ли. Есть же ж травы… тот же морфий. Или опиумная вода. Любая спокойною станет. Мамашке что надо? Чтоб затраты отбились. А от истерящей, рыдающей девицы какой прибыток? Так что, будь уверен, писала она сама. И без принуждения.
- Они её вернут.
- А вот на это я бы не рассчитывал, - покачал головой Эдди и замер, упершись пальцами в подбородок. Бертрам не торопил. – Понимаешь… мамашки – твари скользкие, а еще с немалым чутьем на неприятности. Вот вернут тебе сестрицу. Ты же не забудешь, что она пропадала? Начнешь копать, выяснять, что да где, да как… этак, глядишь, и до правды дойдешь.
- А так не дойду?
- Ну… я-то тебя знаю. Доберешься. Но они-то к другому, может, привыкли… скажем, дадут тебе адресок, ты туда кинешься и найдешь горящий домишко. В нем же кости. Или вот одежонку знакомую на берегу реки.
- Это вернее. По костям я многое сказать могу.
- Ну вот. Или еще что… возвращать и опасно, и невыгодно. Куда приятнее дважды получить плату за один товар. Ты это… не сорвись, - попросил Эдди.
- Я слушаю.
И так сказал, просто аж до самого хребта холодом и жутью протянуло. Эдди почесал шею.
- Так слушать нечего более… разве что тварь это старая и опытная, а оттого самоуверенная.
- Думаешь?
- Думаю. Письмецо сюда принесли?
Бертрам кивнул.
- Они не могли не знать, чей это дом. И семейка твоя наверняка на слуху. А это плохо… девку продадут, но… понимаешь… такие дела… такой товар, он не для простого человека. Стало быть, съедутся благородные господа.
- Ты преувеличиваешь.
- Ну или богатые. Очень богатые… такие, которые могут потратить пару тысяч на молоденькую невинную девицу. Не суть. Главное, что… понимаешь, они лишь бы с кем дела иметь не станут.
Бертрам перевел взгляд на стену.
- Да и она… наша мамашка крепко шерифа привечала, да и мэру не забывала поклониться, хотя, конечно, о том никто вроде как не знал.
Эдди замолчал.
- В полицию идти бесполезно? – уточнил Орвуд.
- Ну… скажем так, ты, конечно, сунулся бы, после того, как сестрицу не вернули бы. И тебя бы выслушали. Покивали бы. Учинили бы расследование, которое ничем бы не закончилось.
Выразился Бертрам вполне определенно.
- Но есть и хорошие моменты.
- Хорошие? – Бертрам стиснул кулак так, что костяшки побелели.
- Время. Оно еще есть. Конечно, существует возможность, что она предложит твою сестру конкретному человеку, но… обычно мамаши предпочитают аукцион. А собрать его не так и просто. Никто не бросит дела ради прихоти старой сводни.
- Сколько?
- Дней пять точно, а там… как повезет.
- Найдешь её?
Эдди вздохнул.
- Я заплачу!
- Не в деньгах дело, - Эдди указал на кресло. – Да сядь ты уже. Думать мешаешь. Тут не деньгт. Другое. Я города не знаю. Людей в нем. Я могу сказать чего-то по верхам, но… там у меня были знакомые. И приятели. Я знал, куда пойти и кому задавать вопросы. Здесь же… я попробую, только как бы хуже не вышло.
- Думаешь, есть куда хуже?
- Всегда есть куда хуже.
- И что мне делать?
- Деньги. Когда их надо отдать?
- Сегодня. Из банка уже должны были доставить.
- Отлично… у тебя найдется это… ну… ливрея побольше.
- Зачем?
- Как я понял, здешние господа сами и до ветру не ходят. Так что приоденусь.
Бертрам закрыл лицо рукой.
