Артём не задумывался об этом, но, прокрутив в голове последние полгода, пришёл к выводу, что это действительно так.
– Вы думаете, есть какая-то связь?
– Не всегда, но чаще всего. К тому же Кристина сказала, что пару месяцев назад переболела ангиной.
– Да, но мы никуда не обращались. Антибиотики сделали своё дело, а ЭКГ не выявило каких-либо осложнений на сердце. Врачи сказали, что ей ничто не угрожает.
– Да, в этом-то и проблема. Рак очень коварен. До поры до времени он не подаёт никаких признаков, и мы стараемся обнаружить и бороться с ним на ранних стадиях, когда он наиболее уязвим. В этом нет вашей вины или врачей, что наблюдали Кристину во время ангины. Многие признаки, характерные для рака, подобны сигналам тревоги и для других заболеваний. Порой очень сложно выявить онкологию без углубленного медицинского обследования.
Каждое слово, произнесённое доктором, эхом раздавалось в ушах Артёма. Мысли вертелись в голове беспорядочным потоком, и он никак не мог выудить оттуда нужную. Что он слышал о лейкозе? Где лучшие клиники в мире по лечению этой болезни? Вдруг захотелось убежать из давящих стен больницы и запереться в своём кабинете, включить компьютер и просканировать сеть в поисках того, что выглядело бы куда более обнадёживающе, чем невзрачное здание, напоминающее лечебное заведение только благодаря наличию людей в белых халатах.
– У вашей жены наблюдаются все признаки болезни: бледность кожи, утомляемость и увеличенная печень, – продолжал говорить доктор Шнейдер, не обращая внимания на состояние Артёма. – Про анализ крови я молчу. Это основной показатель.
– Увеличенная печень?
– Да, при пальпации это легко определить.
Доктор наконец перестал осыпать ужасами и замолчал, дав Артёму возможность обдумать услышанное.
– Каковы наши шансы? – спросил Артём. Он заведомо сказал «наши», потому что знал: без Кристины его жизнь не будет иметь смысла.
Казалось, доктору не было дела до выбранных парнем местоимений.
– К сожалению, – ответил он, – мне пришлось озвучивать подобные диагнозы не одну сотню раз, и я всегда пытаюсь быть максимально честен с людьми. Пока нет вашей супруги, я могу сказать точно, что шансы на успех есть, хотя болезнь, скорее всего, сильно запущена. Я скажу точнее после того, как мы получим результаты анализов из нашей лаборатории. Но… Артём, как мужчина и муж, вы должны кое-что иметь в виду.
Доктор замолчал и задумчиво уставился в окно, как будто нарочно затягивая монолог. Впервые за всё время он сцепил пальцы в замок и вроде как занервничал. «Всё, что сказано до “но” – лошадиное дерьмо», – подумал Артём, не до конца осознавая, где он мог это слышать.
– Но что? – спросил он в нетерпении.
– Но, как вы понимаете, это потребует немалых финансовых затрат. К сожалению, лечение, которое имеет шансы на успех, стоит очень дорого. По крайней мере, в наше время. Может, в будущем что-то поменяется, а пока мы ничего не можем поделать с дороговизной препаратов и процедур, которые необходимы вашей жене. Я могу вам предложить лечение при поддержке государственной программы, но шансы увеличатся в разы, если вы согласитесь на платную палату.
Артём окинул взглядом доктора сверху вниз. На вид около шестидесяти, гладко выбритый, розовощёкий и полный, что слегка его молодило. Накрахмаленный, чуть ли не хрустящий халат идеально сидел на тучной фигуре. Очки в золотой оправе не из дешёвых, а уж часы на правой руке – тем более. Да и обстановка в кабинете была соответствующей. Этот врач однозначно неплохо зарабатывал на чужом горе, но сейчас Артёму было плевать. Да хоть все деньги мира – лишь бы Кристина жила, только бы доктор смог помочь им.
