Судья нахмурился ещё больше, а Берн продолжал тем же ровным, сводящим с ума тоном:
- А также мы требуем, чтобы судейская коллегия заново прослушала все комментарии сегодняшнего матча на предмет пристрастности господина Таркью. Мы требуем зафиксировать в протоколе, в чью пользу был тот моральный прессинг, которому подвергалась наша команда в ходе игры.
- Ну, о моральном прессинге говорить рано до выводов коллегии, - мрачно возразил он. – Но я зафиксировал ваши требования. Что-нибудь ещё?
- В ходе игры игрок нашей команды Лея Ра подверглась ментальному воздействию. Она чётко указала мне на болельщика, который пытался вызвать у неё паническую атаку.
- Кто же этот болельщик?
- Господин Анр Бевин, - ответил Леци.
- Бевин? – кажется, судья удивился.
- Да. Вы можете увидеть его в третьем секторе. Второй ряд, двенадцатое место.
Судья невольно посмотрел в указанном направлении.
- Господина Бевина там нет.
И правда, мужчины, который прожигал меня взглядом, на месте не было. Но ведь он мог отойти за водой, или и вовсе уйти, он ведь даже за тоннелем не следил!
Берн постепенно закипал, но внешне это не проявлялось.
- Прошу внести это в протокол. Даже если Бевин ушёл до конца матча, что странно, у пострадавшей есть свидетели.
Судья коротко кивнул и достал свисток. Его магически усиленная трель разнеслась над ареной. Стадион замер в ожидании. Всё понимали, что сейчас решается судьба матча.
- Команда Седьмого древа обращается в спортивную лигу жик-тана и официально выражает свои претензии магической поддержке игры, смоделировавшей сегодняшний тоннель. Пока идёт разбор претензий, вы можете подождать, посмотрев выступления команды поддержки.
Никогда ещё чаша стадиона не знала такого накала чувств. Волновались все – болельщики пятых, чувствующие, что их фавориты упустили победу, болельщики седьмых, с нетерпением ожидающие результатов проверки, комментатор, притихший в своей будке, и обе команды.
Седьмые о чём-то бурно спорили, мы с Леци сидели молча, ожидая возвращения Сварго. И когда он возник из портала, навстречу ему поднялись не только мы. Стен Верона сделал знак своим оставаться на месте, а сам побежал через поле к нам.
- Что там? – нетерпеливо спросила я, и недовольно взглянула на подошедшего Верону.
- Что случилось с игроком? Мы имеем право знать, - упрямо сказал он.
- Реакция организма идентична реакции на сок даяра. Много сока.
- Даяр? – недоумённо переспросил Стен, и я ему поверила. Каким-то образом стену из даяра видела только наша команда.
- А этот…Бевин, он никогда не моделировал иллюзии тоннеля? – спросила я, уже не обращая на Верону внимания.
- Нет, - хмуро ответил Леци, неприязненно покосившись на Верону. – Зато он самый известный менталист Пятого древа.
- Объясните толком! – потребовал капитан пятых.
- Бим пролетел стену из даяра. У него сильнейшие ожоги, кожа слазит лоскутами. Кроме нас даяр никто не видел.
Стен моргнул. Сейчас, когда он не звездил, выглядел вполне нормальным парнем.
- Я сейчас пришлю к вам Люка, - пообещал он.
- Чем он поможет, - буркнул Сварго.
- Люк может всё, - коротко ответил Верона.
Когда он отошёл, Сварго упрекнул Леци:
- Ни к чему пятым знать подробности.
- Эти подробности скоро узнают не только пятые, - отмахнулся Леци. – Ты что, забыл о правилах спорных случаев? Выводы расследования транслируются на весь стадион.
- Привет! – сказал Люк, как-то незаметно возникнув за плечами парней.
