Дарья распахнула дверь, грустно улыбнулась Варе и отступила, приглашая в квартиру.
Одета хозяйка была по-домашнему – в потертые джинсы и бесформенный свитер. Темные волосы неопрятными прядями падали на плечи.
Варя никогда не позволяла себе ходить в таком затрапезном виде.
Квартира была под стать двери, неухоженная, запущенная. Паркет старый, обои тоже. То ли у Дарьи нет денег на хороший ремонт, то ли нет желания привести собственное жилье в порядок.
– Я не знала, что ты жена Антона, – хозяйка провела Варю в ближайшую комнату.
Не ее квартира, решила Варя. Такая комната со старинным бюро в углу скорее подошла бы какой-нибудь столетней старушке. Похожая мебель когда-то была у бабушки и деда, но после их смерти родители рухлядь выбросили.
– Мы с Лизой это не афишировали, – объяснила Варя.
Страх отпустил совсем. Дурочка Дарья ничего не поняла.
– Хорошо, когда после развода люди сохраняют нормальные отношения. Мне такое не удалось. Чаю хочешь?
– Нет, – отказалась Варя и села в старое кресло. Кресло просело почти до пола. – Я только что от родителей, они рядом живут.
Дарья подошла к круглому столу, накрытому скатертью с длинной бахромой, выдвинула из-под стола стул и уселась лицом к Варе.
– Варя… Лизу убили?
Хозяйка захватила рукой бахрому и стала перебирать пальцами.
Варя напряглась. На похоронах разговор шел так, будто бы жена Антона ушла из жизни добровольно.
– Почему ты думаешь, что убили? – осторожно спросила Варя.
– Я не думаю. Я тебя спрашиваю.
– Откуда же я знаю!
Получилось резко. Варя тронула ладонями щеки.
– Не представляю, кому Лизина смерть выгодна, – задумчиво сказала Варя то, что сказал бы любой на ее месте.
– Мы не так уж много с ней общались. – Дарья отбросила бахрому. – Но сейчас мне без нее одиноко. Знаешь… Она относилась к тем людям, глядя на которых начинаешь понимать, что все собственные неприятности – это ерунда.
Черные Дарьины глаза заблестели от слез. Этого Варя совсем не ожидала.
– Это да, – подтвердила она.
– Полиция как считает?
– Понятия не имею.
– А… Антон?
– Они давно разошлись. Ему о Лизе известно еще меньше, чем мне.
Можно было не приезжать. Дарья никакой опасности не представляет.
Проговорив еще минут десять, Варя снова вышла под падающий снежок. Подумала, не зайти ли в самом деле к родителям, решила не делать этого и спустилась в метро.
* * *
От выпитой рюмки коньяка появился аппетит. Денис заглянул в холодильник, критически посмотрел на палку сервелата и нарезку сыра, подумал, не разогреть ли в микроволновке готовое замороженное блюдо из тех, что купил накануне, и решил, что возиться ему лень.
Идти в ресторан тоже было неохота, но вечер только начинался, и его следовало чем-то занять.
Одеваться быстро, как прежде, ему не удавалось, и он к этому еще не успел привыкнуть. Надев ботинки, вспомнил, что забыл достать телефон из зарядки. Оставляя засохшую грязь от ребристой подошвы, прошел в комнату, сунул телефон в карман. Выключать свет в прихожей не стал, вышел на площадку и запер дверь.
Новые следы у пустующей квартиры он заметил, подойдя к лифту. Следы были совсем свежие, влажные. Накладывались на те, которые Власта заметила утром.
Следы были мужские и вели в квартиру. Обратных не было.
Или посетитель тщательно вытер в квартире обувь.
Денис тихо подошел к чужой двери, прислушался.
Зашумел лифт, открыл двери, закрыл.
Денис прислонился спиной к стене. Хотелось сесть, стоять подолгу он уставал.
