Он бродил уже с полу часа и не мог найти нужного места. Вот он миновал отметку 1-го рабочего уровня и двинулся дальше в глубь, всё также, едва шарахая ногами: с непривычки его мышцы закислились, да и организм всё ещё не привык к такому количеству пищи, которое для него сравнимо с полным её отсутствием, единственное, что его отвлекало так это голоса в голове: «Всё, что я хочу – исчезнуть в поисках выхода, но вокруг так темно, что я боюсь потеряться»; «Я отсюда не выберусь, я знаю это. Я отсюда не выберусь» – приговариволо что-то шёпотом в вакуме мысли; «Ты в норме Тоджо? Ты в порядке? Это просто плохие времена. Завтра будет легче»; «А будет ли?» – невольно говорил он собой, что уже понемногу начало его пугать, ему казалось, что он потихоньку лишается рассудка, и скоро превратиться в большинство вокруг, но и тишины он не мог вынести, отвлекаясь на плотный гул ночью и звонкий стук кирок днём, вслушиваясь в эти звуки, которые зацикливались в ежедневно повторяющуюся петлю.
В этом смятении чувств он остановился у камня, на котором была выдолблена большая двойка, еле мерцающая в цвет прерывающейся красно – оранжевой лампы. За ним лестница, ведущая вниз. Тоджо спустился по лестнице: с виду это ещё один туннель, правда количество голосов в нём было намного меньше, чем на уровне один, но зато было больше пыли и темноты – освещения почти не было: количество установленных там диодных ламп не больше необходимого, даже чуточку меньше, чтобы видеть направление туннеля (вырабатываемой батареями энергии установленных на поверхности горы не хватало, чтобы покрывать ежедневные потребности в ней). Он посмотрел перед собой и увидел небольшое подземное ущелье (по крайней мере ему так показалось) его нос пробил смертный запах, а странный гул изнутри отбил у него всякое желание ступать дальше. Послышалось как из глуби кто-то откашливается. Тоджо ощутил, что чем ниже он спускался, тем меньше воздуха получали его лёгкие, от чего приходилось вдыхать с дополнительным усилием, иначе, дыхание с каждым третьим шагом останавливалось, – телу не хватало кислорода, а в добавок приходилось ещё и идти, вдобавок стресс, и немного паническое состояние от неизвестности перед тем, что находится дальше; за спиной уже не было слышно не звука, словно плотной дверью, его оградили от всего, что сверху.
– Эй! сколько там уже? – неразборчиво услышал Тоджо, пройдя приблизительно несколько сотен метров.
– На сегодня уже пять. Не знаю, сколько ещё потеряем, но там происходят обвалы после каждого удара киркой, нам нужно ставить больше балок.
– Да, было бы откуда их брать, они сверху совсем нам перестали завозить и балки, и инструменты, скоро будем руками выкидывать всё наружу… а в конце концов нас всех засыплет.
– Здравствуйте, – сказал только пробравшийся сквозь ещё не расчищенные завалы Тоджо стоящим парням, которые были озабочены тем, как с меньшими человеческими потерями прорыть новый туннель. Выглядели они матёро, он заметил, что не видел их раньше, в отличии от остальных они выглядели достаточно живо, сразу было понятно, что они очень давно тут. Говорили просто, спокойно, хоть и иногда эмоционально. С виду можно сказать, что они простые рабочие, возможно таковым они себя и ощущали. Во главе, под светом керосинового фонаря, он увидел тонковолосого костлявого парня с длинным носом и выпяченной вперёд шеей, которому, судя по всему из-за его высокого роста, было тяжело перемещаться по ещё неготовым тоннелям; судя по прозвищу, он именно тот, кому была адресована записка.
