— Хорошее с утра — это тебя увидеть, — улыбнулась я.
— А в семнадцать утверждала, что моя манерная физиономия — последнее, что хочется видеть в жизни.
— Что было, то прошло… Ты же знаешь, я не со зла. Просто переходной возраст был в самом разгаре и все дела…
Некоторое время мы молча пили чай, быстрыми движениями отправляли кусочки торта на ложечке в рот, а я прислушивалась к звукам из ванной комнаты. Точнее, к их отсутствию. Как там Лео? Что он делает? Так неловко заставлять его меня столь долго ждать.
— Тебе нужно заставить Глеба подать на развод.
— Каким образом? — спросила, проглотив кусочек.
— Превратить его жизнь в ад.
— Мам… нет…
— Как он твою превратил! Что нет? Будешь ждать, пока придется снимать побои? Мне кажется, до драки недалеко.
Старая пластинка. Сейчас еще зайдет разговор о том, что я слишком слабая и вообще, чтобы вертеться в жизни, нужно живее толкаться локтями и не жалеть средств для достижения цели. Особенно если никто не жалеет меня.
— Ты сама предложила внести этот треклятый пункт в договор!
— Потому что я рассчитывала, что ты — если Глеб доведет тебя до желания подать на развод — сможешь отомстить и испортить ему жизнь так, что он с радостью побежит подавать заявление. В итоге ты останешься с миллионом и квартирой на руках.
— Я не смогу портить другому человеку жизнь! — воскликнула в сердцах. — Я не такая!
Мама выдержала паузу, затем сказала как отрезала:
— Значит, еще не довел до белого каления.
Я чуть не захлебнулась от возмущения.
— Ну знаешь ли!..
— Ты подумай еще о том, что тебе придется жить так всю жизнь. Устроит такое? Побудь реалисткой. Вероятность того, что Глеб со временем будет вести себя еще хуже, намного выше, чем то, что он изменится в лучшую сторону.
— Я понимаю. Поэтому и начала уже собирать деньги.
Губы мамы, цвет которых был аккуратно подчеркнут нежно-алой помадой, искривились в ироничной улыбке.
— Ты действительно хочешь подарить ему миллион? За все унижения? За все испорченные нервы и литры выплаканных слез?
— Лучше помоги найти хорошего недорогого адвоката, который поможет развестись и обойти тот пункт договора.
— Поверь, дочка, ты не сможешь утереть нос богатым родителям Глеба и позволить себе такого адвоката, который будет лучше того, что они найдут ему. Не хочешь портить ему жизнь — попробуй договориться. Подайте на развод по обоюдному согласию.
— Мы уже говорили об этом. Он против.
— Учись договариваться с людьми. Учись жить. В этом я тебе больше не помощница. — С этими словами мама поднялась из-за стола, всем своим напускным холодом показывая, что разговор окончен. Который безжалостно раздавил мою надежду.
Искать адвоката — не вариант, копить деньги — не вариант, продолжать в таком же духе жить дальше — тоже. Конечно, лучше всего биться головой о стену, пытаясь договориться с человеком, с которым невозможно договориться, тем самым еще больше накаляя обстановку между нами — разумный ход. Лучше не придумаешь!
Я уже пожалела о том, что рассказала все маме. И испытала облегчение, когда закрыла за ней дверь.
Правильно делала раньше, ничего не говоря. Теперь ей сообщу какие-то новости только тогда, когда буду обратно менять фамилию. Никаких подробностей она от меня не услышит.
Чертов придурок Глеб. На будущее надо быть максимально осторожной с ним. Не закрой он меня в ванной, не позвонила бы маме и не… увидела бы Лео.
Сердце подпрыгнуло в груди и заметалось всполошенной птицей. Он ведь до сих пор ждет меня!
