И убедившись в том, что они, вероятнее всего, уже давно погружены в сон, я перелезаю через металлический забор, пробираюсь сквозь растущие во дворе пальмовидные деревья и подхожу к пожарной лестнице, которая ведет к фиолетовому раю, принадлежащему мне.
Стоит мне переступить порог комнаты, я слышу за своей спиной щелчок, следом за которым помещение освещается в тусклый свет.
Я уверена в том, что сейчас меня будут ждать трехчасовые разборки и повторение всех заявленных владельцами дома инструкций, но удивляюсь, когда слышу голос своей любимой«сестренки»:
– Так, так, так, малышка у нас нарушает закон?
Я делаю оборот и встречаю лежащую на кровати Карли с моим развернутым паспортом в руках.
Она тянет руку от светильника и лениво переворачивает страницы, внимательно прищуриваясь при этом, а потом переводит на меня взгляд, наполненный таким уровнем самодовольства, от которого появляется дикое желание сбросить ее со второго этажа.
– Что ты здесь забыла? – спрашиваю я, скрестив руки на груди.
– Вообще-то я здесь живу, – отвечает она, смотря на меня с высокомерием.
– Окей, долгодумающая, построю свой вопрос немного иначе, если первый вариант твой слух по какой-то причине решил воспринять не так, как было заявлено мною. Какого хрена ты забыла в моих вещах? – повысив голос, интересуюсь я, кивая на свои документы, находящиеся в ее руках и валявшиеся на кровати.
С этой девушкой мы не поладили еще в первый день, и то, как она отнеслась ко мне, увидев впервые, было мизерной каплей ведущей в океан взаимной неприязни.
– Крошка, я просто решила устроить уборку, – говорит она, приподнимаясь на кровати.
– Давай без вранья, – прошу я, прекрасно осознавая, что этой особе от меня что-то нужно. – Что ты хочешь от меня?
– Оу, а ты такая сообразительная, – произносит она, удивленно опуская уголки своих губ. – Мне нравится, что ты без прелюдии сразу приступаешь к горяченькому.
Она делает шаг ко мне, но останавливается на расстоянии вытянутой руки.
– Мне нужна твоя помощь. А тебе, судя по всему, очень сильно нужна моя, – говорит она, выделяя вторую часть предложения тоном, который режет слух.
– С чего ты взяла, что мне от тебя что-то нужно?
– Наблюдательность – мое самое лучшее качество, милая. Каждую ночь в одно и то же время ты покидаешь дом в неизвестном направлении. И тут два варианта: или ты трахаешься за деньги, или ищешь способ сбежать отсюда, но, к сожалению, натыкаешься на какие-то препятствия. Например, возраст, не позволяющий тебе приобрести билет без законного представителя. Отсутствие денег на дальнейшую жизнь. Или же посты нашей семьи, которые остановят тебя прежде, чем ты успеешь преодолеть пятьдесят миль.
Я слушаю ее, понимая, что в ее словах есть скрытые мотивы, которые мне, возможно, совершенно не понравятся.
– Так вот, малышка, я знаю, чего ты хочешь на самом деле, – уверенно заявляет она, обдувая свое лицо моим паспортом. – И у меня есть к тебе выгодное предложение. А если ты откажешься, то я расскажу о тебе много чего интересного, из-за чего тебя будут ждать серьезные проблемы. И разговор с моими родителями – наименьшее из этого.
– Мне абсолютно плевать, Карли. Можешь хоть в рупор кричать, нарисовать цветной плакат с важной информацией обо мне, которая по факту не будет нести никакого смысла. Я – не тот человек, которого можно шантажировать, и не тот, кто представляет такой интерес, как ты возомнила в своей пустой башке. Если это все, то можешь проваливать,
