Я отшатываюсь и неудачно ступив на каблук, снова подворачиваю ногу и падаю. Нет бы упасть назад, на задницу, содрать кожу, удариться затылком о бетон, но…
Какой же «кайф» падать от такого удара вперед, на колени, и с превеликим удовольствием кланяться перед белыми кроссовками только что вышедшего человека.
– Оу, детка, что же ты сразу к моим ногам падаешь, можем начать с простого разговора, – самодовольно бросает он, покачивая носком своих джорданов.
А может, мы начнем с того, что ты прямо сейчас пойдешь нахрен?
Я вижу перед собой протянутую руку мужчины, который явно желает мне помочь подняться, но… игнорирую ее и, уперевшись о плиту, самостоятельно поднимаюсь, чувствуя ноющую боль в коленях и левой лодыжке.
Вот и первая травма… Бойся всего, о чем ты думаешь, Скай. Хорошо, что хоть не слетела вниз головой по ступенькам, иначе точно бы потребовалась помощь врача.
Когда я уже ровно стою на ногах, руками поправляю платье, надеясь, что не успела засветить свои трусы, а потом спускаюсь к коленям, чтобы вытереть следы своего полуминутного унижения.
– Милые трусики, – звучит насмешливый голос с нотами сдерживаемого в глубине горла смеха. – Сама сшила или… тоже украла?
Все-таки успела…
– Слушай сюда, – начинаю я, поднимая голову и намереваясь вылить немножко отборных ругательств в сторону этого человека. Но увидев, кто стоит передо мной, сразу оформляю возврат планируемой резкости и приобретаю из предложенных вариантов самую безобидную, мягкую и нежную тональность.
Я напяливаю на губы максимально игривую улыбочку, невинно хлопаю глазками (возможно, слишком часто, и у меня потом будет нервный тик, но ничего, переживу), и примеряю на себя образ первоклассной милашки:
– Привет…
Серьезно, Скарлетт? Привет? Ты, случаем, не долбанулась головой? А-а-а, точно, тебе же в лоб дверь прилетела…
– Привет. – Судя по его лицу, он слегка удивлен резкой сменой моего настроения в отношении него. – Мисс Скай?
О, да, болван! Это именно я.
– Ты запомнил, – произношу я, мечтательно закатывая глаза – для него, а для себя – от бурлящего раздражения.
– Во-первых, у меня прекрасная память на имена и события, поэтому было бы странно, если бы я не запомнил ту больную, которая дважды нежилась в объятиях моей тачки.
Влюби. Влюби. Влюби. Не ори! Держись, Скарлетт. Он ничего плохого не сказал тебе.
– Во-вторых, – говорит он, сделав паузу и шаг в мою сторону, – ты не дождалась меня на заднем сиденье? – интересуется он, используя в своей фразе дохера сарказма, от которого уши начинают производить в воздух бесцветный пар. – Или твоя задница не выдержала температурный режим, пока сидела на капоте в такую жару?
Интересно, удастся ли мне сыграть роль отменной дурочки в таком изысканном наряде и не размазать его в ответ на такие провокационные речи?
– О чем ты? – удивленно спрашиваю я, отступая на шаг назад. – Я даже не видела здесь твою машину.
– Что ты тогда здесь делаешь?
Гений. Какой же ты туп… гений… Пришла пересчитать количество ступенек и полежать у твоих ног.
– Я здесь учусь, – отвечаю я, улыбаясь и надеясь, что мои губы не находятся на грани того, чтобы навсегда остаться в таком положении. Моя рука тянется к распущенным рыжим прядям, и пальцы осторожно заправляют их за ухо. Как в лучших сценариях ромкома.
– Давно? Я не видел тебя здесь раньше.
– С сегодняшнего дня, – произношу я, зачем-то решив солгать даже в этом. – Я переехала из Детройта некоторое время назад.
