Покивав, я решила, что пора удалиться и поднялась.
– Так ты согласишься? – услышала вопрос в спину и обернулась.
– У меня есть два дня, чтобы подумать.
Он тоже кивнул, и я удалилась под пристальным взглядом секретарши.
Два дня я, действительно, думала, перебирая возможные варианты развития событий и выискивая причины, которые могли побудить Миронова предложить мне работу. Как я ни старалась, все мысли возвращались к Марку, он виделся мне единственной ниточкой между мной и Мироновым. Конечно, они делают вид, что неплохо ладят, но я уверена, что отношения их далеки даже от приятельских. Возможно, Миронов все-таки подозревает меня и Марка, только непонятно, в чем. Его желание держать меня поближе может быть обусловлено возможностью таким образом за мной приглядывать. Хотя дураку ясно, что я не собираюсь делиться со Станиславом Игоревичем своими жизненными историями, а приглядывать за мной можно и тайком, да так, что я даже не замечу. В общем, как ни крути, никаких причин мне не виделось, и это стало самой главной причиной, по которой я решила согласиться. Разумно рассудив, что если ситуация начнет выходить из-под контроля, я всегда смогу уволиться, я решила принять предложение. Через два дня я позвонила Миронову, чтобы сообщить о своем согласии.
– Вот и отлично, – ответил он, – сможете приехать в мой офис в районе четырех?
– Смогу.
– Буду вас ждать, – сказал он и распрощался. Я покусала губы, но решила оставить все на участь судьбы. Она, кстати, не заставила себя ждать.
На маршрутке я доехала до города, стараясь не порвать колготки, кои мне пришлось надеть вместе с юбкой и блузкой. Я решила все-таки придать себе приличный вид хотя бы из уважения к конторе, в которую направлялась. В городе мне пришлось сойти раньше, чем нужно, потому что маршрутка заворачивала в другую сторону. Время еще было, я решила немного пройтись пешком. Вскоре услышала автомобильный гудок, посмотрев на дорогу, увидела Женькину машину, прижимающуюся к обочине. Вздохнула и направилась к ней.
– Я сначала подумал – Катерина, – хмыкнул он, когда я села, – но потом смотрю, что-то не то. Если судить по виду, ты приняла отцовское предложение?
– Приняла.
– И сейчас направляешься к нему? – я кивнула, он добавил, – я тебя отвезу.
– Вот спасибо, – язвительно ответила я.
– Не испытывай мое терпение.
– Снова по губам бить будешь?
– Может, и не по губам.
– Пошел ты. – Он легонько ткнул меня головой в бардачок, и я принялась потирать лоб. – Правду о тебе говорят, что ты псих и полный придурок.
– Если правду, чего тогда нарываешься? – усмехнулся он. Мы припарковались возле здания администрации, я вылезла из машины, Женька следом за мной.
– А ты куда? – спросила я его.
– Хочу посмотреть место, в котором ты будешь трудиться.
– Чего там смотреть. Тем более, в самом здании я работать не буду.
Он моим словам не внял, мы прошли к охраннику, на меня пропуск был, а с Женьки оказалось достаточно просто показать паспорт. Мы прошли в лифт и поднялись на третий этаж.
– Волнуешься? – издевательски спросил он.
– Мне уже приходилось работать.
Мы вышли из лифта, и Женька, не долго думая, сграбастал меня и прижал к стене.
– Ты обалдел? – уставилась я на него, – что люди подумают?
– Пусть, что хотят, то и думают. Мне все равно.
Тут открылись двери соседнего лифта, Женька отстранился, а я увидела Марка и мысленно простонала. Он, конечно, нас тоже приметил, хмыкнув, кивнул в знак приветствия и прошел по коридору в сторону кабинета Миронова. Женька тоже хмыкнул, наблюдая, как тот уходит, и сказал:
