Она была красива. Очень. Выведенные пунктирным шрамированием брови надломились в изумлении, белотелая – а она и настоящим лицом была бела – улыбалась тонкой линией бескровных губ… Искра восторга в раскосых чёрных глазах довершила смятение в уме Роберта. Чем она могла восторгаться? Что они такого нашли в нём?!
Центральная разглядывала его недолго. Было заметно, что она не дышит. Вскоре глянец вновь обволок прекрасное лицо, и она отвернулась.
В конце концов белизна втекла в глаза Роберта, он ослеп. И только потеряв зрение, вдруг осознал, что всё это время его лёгкие не работали. Паника разнесла сознание на мелкие осколки, Роберту удалось совладать с собой с горем пополам. Как и в прошлый раз, организм дышал непонятным образом.
Одна из троицы что-то проклокотала конвоирам, и Роберт обмяк безвольной куклой – привыкнув к жёсткости стеклянных оков, тело не успело среагировать.
Снова малахитовый коридор. В глазах жутко рябило. Плохо, но он всё-таки видел. Его волокли быстро, но уже не так небрежно. Сбоку то и дело мелькали яркими пятнами входы в слепяще-белые комнаты. Видимо, соискатели пристроили свою архитектуру к изумрудному городу. Или встроили в него.
Что они ищут? Откуда и кто они? Почему она так похожа на человека?
Тех двоих у подсвеченной живыми нитями колонны уже не было. Роберт скосил взгляд на барельеф, когда оказался достаточно близко. Даже не специалисту бросилось в глаза очевидное сходство украшавших колонну иероглифов с азиатской письменностью.
Пополнение в рядах пленников Роберт увидел издали. В глубине души он очень надеялся, что если не всё, то хотя большинство сказанного аборигеном окажется неправдой, бредом сумасшедшего. Пришло время убеждаться в обратном.
Беловолосый парнишка тоскливо наблюдал, как якута втаскивают в колбу меж ним и Викой. В выцветшем взгляде читалось менторски-снисходительное «я же говорил». Абориген ткнул пальцем себе в грудь, потом вслед удаляющимся соискателям и провёл по горлу. Состроил вопросительную физиономию. Затем указал за Роберта, на лежащую в беспамятстве Вику. И повторил жест – провёл большим пальцем по гортани, точно острым ножом. И после резкий кивок – выбирай, мол. Роберта передёрнуло.
Что он мог, этот абориген?..
Наверное, многое. Воскресал же как-то…
Воскресал. От этой мысли холодели пальцы. Как это возможно? Это же попросту нереально…
Казалось, абориген и не ждал ответа прямо сейчас. Он улёгся на дно колбы, отвернулся и мерно задышал. Будто плевать ему было на всех белотелых. Что они могли сделать ему? Ведь он…
Бессмертный.
Роберт провалился в трясину раздумий. Абориген предлагал выбор. Опять. Но… почему? Почему он просто не берёт то, что ему нужно? Ведь он даже физически сильней, проверено. Что такого у него, Роберта, есть?
Он прислонился большой головой к невидимому прохладному стеклу. В соседней колбе лежала Вика – беззащитная, хрупкая, верящая в него…
Роберт споткнулся на полумысли. Приподнялся, не веря глазам, а потом и вовсе встал. То, что он разглядел поставило жирную точку в раздумьях и сомненьях. Они примут предложение аборигена.
У забывшейся болезненным сном девушки по локоть не было левой руки…
