Ричард видел все это собственными глазами:
Удивительно, как может быть силен дух местности настолько скупой, что взгляду не за что зацепиться. Лишь ветер ласкает небеса, ужасающие своей безупречной красотой и роскошью безжалостного, ослепительного света, словно огнедышащего льва… Поверь, когда твое сознание приспособится к безмолвному путешествию по пустыне, возвращение в суету цивилизации станет настоящим мучением. Воздух городов покажется удушливым, а изнуренные, мертвенные лица их жителей напомнят картины Страшного суда… Паранджа, единственно допустимое кокетство в костюме женщин, скрывает грубую кожу, мясистые носы, широкие рты и толстые подбородки, очень выгодно выделяя глаза – в этой стране они почти всегда сияюще ясны…
Но Майя больше не могла довольствоваться письмами Ричарда или рассказами Джонатана о манящих далях, она хотела прочувствовать все это сама на себе. В ней пробудился гнев, рожденный беспомощностью и разочарованием, несправедливый и не разбирающий цели. Она торопливо нашла чистый лист бумаги, окунула перо в чернила и заскрипела им по бумаге.
Блэкхолл, 19 марта 1854
Дорогой Ричард!
Спасибо за письмо. Я в радостном нетерпении, спешу поделиться с тобой чудесной новостью: я обручена…
Она остановилась, перечеркнула последнюю часть предложения и написала:
…я выхожу замуж…
Перо в пальцах Майи оторвалось от бумаги и слегка наклонилось, пока она смотрела на эти три слова, невольно судорожно сглотнув. Ей так страстно хотелось вывести это на бумаге, и теперь написанная черным по белому фраза выглядела устрашающе окончательной, словно дорога в один конец. Но все равно как-то убого – по сравнению с тем, что писал ей Ричард.
Конец ознакомительного фрагмента.
