«Интересно, куда доведут эти рисунки?», – исследую взглядом его расписанные черными чернилами пальцы, сжимающие руль, запястья, руки, облаченные в черную кожу, плечи, шею, на которой видны части татуировок, линию подбородка, обрамленную ровной щетиной, но не скрывающей острые скулы, горбинку на носу. – «Красивый, как черт. От этого и такой мудак», – стоило подумать, как напрямую сталкиваюсь с такими же черными глазами, как линии под его черной курткой.
– Куда дальше?
– Эм… Сейчас направо. Через два дома повернешь еще раз направо и все – твоя миссия будет выполнена.
– Неужели.
Хмыкаю и убираю наушники обратно в карман.
«Мудак. Определенно и бесповоротно».
– Приехали, Панда. Извольте свалить на хрен из салона моего автомобиля, – поворачивается ко мне лицом и на секунду улыбается. – Хотел бы сказать, что приятно было тебя встретить, но это не так.
– Взаимно, Эзра.
Хватаюсь за ручку и уже собираюсь распахнуть дверь, как замечаю знакомый пикап красного цвета у своего дома, в котором сидит до боли знакомый силуэт до боли знакомого брюнета. Резко сгибаюсь пополам и прячу голову под приборной панелью Шевроле.
– Черт! Трогайся! Трогайся!!!
– Ты шутишь? – вскрикивает Эзра, но заводит мотор. – Что ты делаешь?
– Поехали! Быстрее!
– Серьезно тебе говорю: обратись к психологу. А лучше – к психиатру.
Педаль газа вжимается в пол, а я жмусь все ниже и зажмуриваю глаза.
«Это не он. Это не он. Не он. Не он. Не он».
Глава 4. Улыбка искреннего счастья
Эзра
Идиотка.
Мелкая, наглая, самоуверенная идиотка, возомнившая себя центром Вселенной, которая думает, что может помыкать мной. Которая думает, что способна командовать мной. Указывать мне, что делать.
Не угадала. Высажу ее прямо здесь и плевать я хотел, что она просит.
– Поехали! Быстрее!
Выкрикивает она и на мгновение поднимает на меня свои синие глаза. Глаза, в которых сейчас кроме страха нет больше ничего. Ни язвительности, ни иронии, ни издевки. Только безумный страх непонятно чего. Широкие зрачки разрастаются и перекрывают глубокий синий цвет радужек, а слезы подступают раньше, чем она успевает отвести взгляд.
Не понимаю сам, как вдавливаю педаль газа в пол и гоню с этого места, забивая на светофоры. Смотрю на дорогу, но вижу только ее взгляд, полный ужаса. Тот самый, который видел десять лет назад в глазах совсем другой. Тот самый, который надеялся больше никогда в своей жизни не встретить. Но я увидел, и что-то щелкнуло. Где-то внутри. И, мать твою, я вдавил эту чертову педаль. Я разогнал стрелку спидометра. Я полетел быстрее, хоть она этого не просила, но продолжала дрожать, согнувшись на соседнем кресле, пока я не выехал в другой район Бостона.
Не знаю и, скорее всего, никогда не узнаю причину ее испуга, я даже не спрошу, но понимаю, что должен увезти ее подальше.
Мы молчим несколько кварталов. Молчим всю дорогу до моего бара. Она не смотрит на меня. Я не смотрю на нее, но чувствую, как колотится ее тело, хоть она и пытается это скрывать.
– Я клялась, что больше не переступлю порог этого бара, – выдает она, как только я паркуюсь на «своем» месте. Голос вибрирует, но я не должен заострять на этом внимание. Ей это не нужно. А мне – и подавно.
– А я тебя внутрь и не приглашал. Выметайся, Панда. Ты и так отняла у меня слишком много времени.
Она смотрит на меня, так уверенно теперь и совсем бесстрашно, как будто несколько минут назад вовсе не тряслась под приборной панелью моей тачки, выпрямляет спину и прежде, чем коснуться ручки, говорит:
