Под солнцем Виргинии - страница 7

То было единственное лето, проведенное не в Виргинии, потому что весной отец и дед сильно поругались.

Спрыгнув с велосипеда и бросив его на землю, когда дорога прервалась высокой травой и желтым рапсом, Ивонн аккуратно пробралась через заросли к пруду, она надеялась не наступить на змею. Ноа сказал, что прошлым летом наткнулся на одну и так и не понял, была ли она ядовитой.

Девочка устроилась в тени раскидистого кизила и открыла деревянный ящик с красками. В воздухе пахло лимонным миртом и застоявшейся водой. После продолжительных дождей и гроз пруд разбухал, и в нем можно было поплавать, но сейчас он обмелел и был полон головастиков. Посреди гладкой, недвижимой ветром воды образовался островок, на нем сидела парочка уток и негромко переговаривалась. Солнце жгло небо, заволоченное прозрачными облаками, и тень от огромного куста цветущего кизила была как раз очень кстати.

Выдавив краски из тюбиков на палитру в определенном порядке, который уже стал привычным (Ивонн точно знала, что за кобальтом синим шла виноградная черная), девчонка поставила небольшой грунтованный холст на подставку и, взяв в руки мастихин, стала набрасывать первые очертания будущего пейзажа. Вода и камыши, трава и рапс, и мирт, и, конечно, птицы. Она писала уже кистью, в руках держа хлопковую салфетку, которой подтирала недочеты, вся вымазалась краской и совершенно забыла про время. И даже то, что тени стали гуще и больше, и солнце плавно утекло на запад, не волновало ее, потому что она вдруг почувствовала себя такой настоящей, живой, взрослой.

Из-за камышовых зарослей послышался шум, затем звонкий смех и мальчишеские голоса. А затем Ивонн увидела двух ребят примерно ее возраста, которые, стаскивая с себя одежду, направлялись к воде.

–– Привет, – сказал один из мальчишек, бросив на траву футболку. Он был довольно высоким, его темная кожа переливалась матовым блеском в свете заходящего солнца, пухлые губы были растянуты в улыбке, а между передних зубов была небольшая щель. Он заметил Ивонн раньше, чем его друг, который поднял на нее испуганный взгляд, будто не ожидал увидеть здесь кого-то еще.

–– Привет, – с опаской ответила Ив и поднялась на ноги.

–– Я Джо, это мой друг Крис, – Крис был светловолосым и голубоглазым, уголки его бровей были опущены немного вниз, от чего его взгляд делался печальным. У него было детское лицо и румянец на щеках. Мальчики подошли ближе и обменялись рукопожатиями с Ивонн, которая, прежде чем стиснуть их ладони, попыталась оттереть краску со своих пальцев.

–– Ивонн, – представилась она.

–– Что ты здесь делаешь, Ивонн? – весело спросил Джо и кивнул на этюдник.

–– Рисую, – призналась Ив. – А вы что?

–– Покажешь? – Джо задал следующий вопрос, проигнорировав ее.

–– Да, но она еще не готова.

–– Ничего себе! – воскликнул Джо, заглядывая за крышку этюдника. – Да ты прямо настоящая художница. Крис, посмотри–ка!

Так началась их дружба, продлившаяся долгие годы. Они втроем без устали, как могут только дети, слонялись по городку и окрестностям, покупали мороженое и уплетали его, сидя прямо на бордюре перед магазином. Катались на велосипедах и плавали в пруду. Крис сказал, что никаких змей здесь нет и что Ноа принял сухую ветку за змею. Сам Крис жил с отцом на лошадиной ферме, его мать повесилась, когда старший брат попал под машину, Крису тогда было три года, и он почти ничего не помнил. Он любил лошадей и однажды, когда его отец уехал в Шарлотсвилл по делам, позвал на них посмотреть.