В другом конце комнаты висела старая штора салатового цвета, прикреплённая гвоздями к потолку, за ней несколько разбитых кафельных плиток составляли путь, ведущий уборную, по всей видимости. Туда мне заходить не хотелось.
Я устроилась на маленьком табурете возле кровати, и достала кое-какие вещи из сумки. По-хорошему мне надо было переодеться. В моём запасе было два комбинезона Убежища. Третий был офицерским с бронежилетом и шлемом. Я успела его утащить по пути к выходу из Убежища. И именно этот комбинезон сможет меня защитить куда лучше, чем вся остальная одежда, что была у меня в наличии. Помимо вопроса с экипировкой, мне необходимо было решить, куда отправиться.
Сильвер сказала, что не видела отца. Но раз я ей обещала помочь, да и ближайший город отсюда это некая Мегатонна, то я отправлюсь туда.
Я вздохнула, потёрла воспалённые глаза и включила карту в Пип-Бое. Она была почти пустой, не отображающей какие-либо локации. Только некоторые были загружены, видимо, те, что подавали сильный сигнал. Ближайшей отмеченной на карте локацией от Спрингвейла являлась именно Мегатонна.
Скорее всего, отец мог появиться там. Я вывалила офицерский костюм из рюкзака прямо на кровать. Вместе с костюмом из рюкзака выкатилась бутылка Ядер-колы, что я нашла на заправке. Недолго думая, я подобрала её и рассмотрела. Холодное гладкое стекло было пыльным, а красная обёртка немного выцвела. Ну, да. Ядер-кола. Выглядит, вроде, неплохо, хотя у меня из головы не шёл факт, что должно быть ядерка лежала в этом автомате около двух сот лет.
Я кусала губы. У нас в Убежище тоже были огромные запасы Ядер-колы. Я просто обожала эту химию, хотя отец не уставал повторять мне, что она очень вредная и что от неё толстеют.
Последний аргумент он использовал, чтобы хоть как-то на меня подействовать, но это едва ли помогло ему в борьбе с моей зависимостью от шипучки. А теперь-то мне и питаться особо нечем, кроме печенья и объедков, поэтому я вообще вряд ли когда-нибудь стану толстой.
Я открыла бутылку Ядер-колы своим маленьким ножиком, тем самым, что я забрала из своего тайника в Убежище.
Собрав всю волю в кулак и отбросив все свои страхи в сторону, я сделала глоток колы. Ничего плохого во вкусе или ощущениях я не испытала. Всё точно так же, как и в Убежище. Исключая одну маленькую деталь.
Крохотный счётчик Гейгера, встроенный в мой Пип-Бой начинал потрескивать. В ужасе я прочитала надпись на экране Пип-Боя: "получение 1 ед. радиации в сек."
У меня открылся рот, из которого чуть не полилась кола на замызганный пол комнаты Сильвер.
– Радиоактивная! – прошептала я.
Я быстро оставила бутылку и, нервно кусая губы, стала обдумывать, стоит ли мне предпринимать какие-то меры. Вспомнив всё, что нам рассказывали в Убежище про радиацию, я подумала, что мне не стоит дёргаться. В Убежище нам рассказывали, насколько опасно ионизирующее излучение. Тем не менее, в довоенное время малые порции излучения получали все живые существа, учитывая какие технологии тогда использовались. Отец мне часто рассказывал, что спасение от воздействия радиации было найдено в виде Антирадина, который полностью выводил радиоактивные вещества из организма.
Да уж, это было великое открытие. С помощью Антирадина можно было даже спастись от лучевой болезни, только если она не была совсем запущена, конечно.
Вот только здесь, на Пустошах, Антирадин вряд ли можно было найти в достаточных количествах.
