- Простите, я не нашла в ванной полотенец, и не взяла из чемодана свое и в общем, неловко получилось, - опускаю глаза, начиная часто дышать.
- Я так и понял. Извини, забыл их принести из сушилки. Нужно было лучше подготовиться к твоему приезду.
- Вы итак слишком добры, не переживайте, больше подобного не повторится, - я лучше пойду из окна его чердака выброшусь, чем когда-либо буду слушать эти замечания в его исполнении.
- Не пойми меня неправильно, может ты привыкла так делать дома, но я к такому не привык, и потом, сюда приходит иногда Виола и я сомневаюсь, что ей по душе будет твой вид.
- Это ваша девушка? – тут же вырывается у меня, и я мысленно даю себе по лбу.
Никиту моя реакция ничуть не смутила, он продолжил как ни в чем не бывало разогревать ужин.
- Нет, она моя соседка, просто часто заходит в гости.
Угу, значит он с ней спит. Просто отлично, надеюсь его комната не одна из тех, что рядом с моей и я не буду слушать, как именно Резник проявляет свое гостеприимство.
- В целом, ты будешь постоянно здесь одна, в понедельник я выхожу на работу, поэтому покажу тебе как все закрывать. Завтра можем поехать вместе в центр, посмотрим, где находится твой университет, и обсудим, как ты туда будешь добираться.
Он кладет передо мной приборы и тарелку откуда доносятся приятные запахи.
- Окей, спасибо, - беру вилку, и начинаю есть, хоть аппетита как такового уже нет. – Вы не могли бы мне еще показать какой-то торговый центр, чтобы я себе купила канцелярские принадлежности?
- Без проблем, - кивает он. – У тебя здесь есть кроме меня какие-то знакомые? Может друзья по сети? Или ты с кем-то уже познакомилась из твоих однокурсников?
- Нет, никого кроме вас у меня здесь нет, - отвечаю без всяких ужимок или кокетства. Чистая правда, но Никита вдруг резко на меня смотрит, будто мой ответ его поразил.
Наконец-то. С того момента, как он увидел меня голой, больше на себе его взгляд не ловила. У Резника удивительные глаза, серые, словно грозовое небо. Я бы часами смотрела на его глаза, жаль, что этого нельзя делать, чтобы не смутить его, ведь потом он обязательно укажет мне, что нагло пялюсь. С ним с каждой минутой все тяжелее находиться рядом. Может все-таки поискать себе жилье?
- Моя комната наверху, мы мешать друг другу не будем, - словно прочитал мои мысли, говорит Резник.
- Наверху? – сразу вспоминаю лестницу, ах вот что там. – Но дом же вроде одноэтажный?
- Почти, я из чердака сделал себе комнату, - кидает в рот макаронину, тщательно ее пережевывая. – Мне хотелось много личного пространства.
- Понятно, - хоть ни черта и не понятно.
Около десяти минут, мы едим в полной тишине, и я даже не знаю о чем с ним поговорить? Может спросить, как у него дела на работе? А это вообще будет уместно? Откуда мне знать, чем занимается прокурор, и как у него могут быть дела на работе? Да и что он ответит? Нормально?
Может похвалить то, как он мастерски сварил макароны? Нет, еще подумает, что я ему льщу, лучше оставить все эти хвалебные эпитеты при себе.
Хоть на самом деле, еда очень вкусная: в меру сыра, в меру соли, не разваренные спиральки. Не хватает конечно, овощей, но я не рискую сказать об этом вслух.
Мужчина, который умеет готовить вызывает у меня не только уважение, но и трепет. Он красивый, умный, при такой должности и еще готовит. Разве это не подарок судьбы? Почему он спустя столько лет не женился повторно? Не нашлось достойной?
