Сейфа в моем кабинете не было, поэтому я не рискнул оставлять диктофон в письменном столе. Еще две недели назад у меня возникло подозрение, что кто-то роется в моих бумагах. Чтобы убедиться в этом я в определенной последовательности сложил свои рукописи в папке, сознательно перепутав страницы. Спустя двое суток страницы в папке лежали по порядку. После этого случая материалы, документы и рукописи, представлявшие повышенный интерес конфиденциального характера, я предпочитал носить с собой.
Диктофон с записью я положил в "дипломат". Запер дверь кабинета на два оборота ключа и, спустившись вниз по лестнице, вышел на улицу. Состояние спокойствия и уверенности вдруг сменилось чувством смутной тревоги. Что-то не так, где-то я совершил ошибку. Поспешно прокручивал в голове весь телефонный разговор и не мог понять, где? Дома еще раз прослушаю запись, проанализирую каждую фразу и постараюсь докопаться до истины, понять причину, встревожившую меня. С этими мыслями я пришел на автобусную остановку.
5. Уход от слежки
Пока поджидал автобус, внимательно разглядел находившихся на остановке людей. Мое внимание привлек парень лет двадцати пяти – тридцати с крупной головой и короткой стрижкой. Он был одет в джинсы и черный с красными полосами свитер турецкого производства. На ногах кроссовки. Мне показалось, что его голова росла прямо из плеч: когда ему надо было повернуть голову, он оборачивался всем корпусом. Парень курил сигарету, равнодушно взирая на молоденьких девушек со смазливыми личиками. Один раз он взглянул на меня, и когда наши глаза встретились, мрачно отвернулся всем корпусом. Может, это последствия контузии. Мало ли парней покалечила война в Афганистане.
Подкатил оранжевого цвета сдвоенный "Икарус". Я помог женщине погрузить коляску с ребенком и при этом успел заметить, как парень ловко (какая к черту контузия) заскочил в заднюю дверь автобуса. Он демонстративно отвернулся, но я понял, что он наблюдает за мной через отражение в широком стекле. Возможно, это наблюдение неслучайно. Если это так, то вот и объяснение шороха за дверью моего кабинета.
Автобус двигался по центральной улице Кирова, минуя типографию, гостиницу, банк и, объезжая с тыла универмаг «Чайка», выехал на примыкающую к набережной улицу Свердлова. Я решил проверить свое предположение. Когда автобус остановился вблизи от храма Иоанна Предтечи, я быстро прошел к передней двери. Резко обернулся и увидел, как крупноголовый парень в растерянности заметался по салону. Ему проще было выйти в среднюю дверь, но он безотчетно повторил мой путь и вышел через переднюю дверь. Как только он оказался на остановке, я прошел вдоль автобуса и нырнул в заднюю дверь. Парень едва успел уже на ходу, разжав половинки дверей, вломился в среднюю. Способ проверки преследователя удался на "отлично".
Теперь не оставалось и тени сомнения, за мной слежка. Неприятное ощущение! Но вскоре я смирился с ним, подыскивая варианты, как бы оторваться от «хвоста». Недолго мудрствуя, вышел на следующей остановке. Пересек дорогу и через городской парк культуры и отдыха вышел на набережную. Переложив "дипломат" из одной руки в другую, оглянулся, моего преследователя не было. Не заметил я, чтобы он выходил из автобуса. Но полной уверенности, что меня оставили в покое, не было. Он мог передать меня по эстафете своему сообщнику, назвав ему приметы и прочие характерные признаки. Ведь наверняка, этот странный парень понял, что я его раскусил и осталось одно – ретироваться, если, конечно, ему не приказали вступить со мной в переговоры. Но такой вариант нарушал бы правила игры: ведь уже есть один посредник. Скорее всего, у них четко распределены роли и один человек не может быть всеяден, хотя бы из опасения оказаться изобличенным. Поэтому действует группа.
