Кивнула. Совсем не потому, что согласна по всем пунктам. Просто конкретно этому варианту Владимира Николаевича Белова не подчиниться вообще нереально. И даже невольное замечание на тему того, что я вчера «отдыхала» при себе оставила. Просто развернулась и ушла. Точнее, это за дверь, в коридор я вышла, а вот дальше понеслась со всех ног, спеша подхватить заданный начальством ритм.
Рабочий план также изучала в спешке, на ходу, попутно распечатывая с десяток документов, которые требовалось подготовить до начала совещания. Присланное ЦУ, к слову, оказалось очень даже объёмное, включающее в себя не только сегодняшний день, но и ближайшие две недели. Дальше… Дальше было очень холодно. И вовсе не потому, что пришлось выходить на улицу. Просто от надменно-безразличного вида Белова веяло такой ледяной аурой, что аж мороз по коже. А уж с каким видом он проверял врученные мною документы… Почувствуй себя оскорблённой, называется. Определённо решил, что я полнейшая тупица и неумеха: даже с самым элементарным не справлюсь. Хотя на этом испытание моей персоны на прочность не закончилось. Наоборот. Всё только начиналось. Совещание оказалось посвящено внесению изменений в не так давно составленный договор, проводилось совместно с юристом компании заказчика. Ну, это официальная версия. По факту же, насколько я поняла, наша сторона ни на какие изменения настроена не была, и задачей Владимира являлось их как можно деликатнее со всеми озвученными запросами послать… подписывать то, что уже есть. Иначе бы присутствовал генеральный. А его не было. И это не осталось без внимания ведущего юрисконсульта второй стороны — Эвелины Александровны Зарубиной.
— Насколько я понимаю, присланный нами протокол разногласий уже не только изучен вами, но и также принято окончательное решение? — вопросительно выгнула бровь сидящая напротив Владимира. — Может уже и протокол согласования составлен, а также утверждён? — добавила насмешливо, верно расценив ситуацию.
Где-то здесь она мне сразу не понравилась: то ли потому, что то и дело отстукивала своими длиннющими красными ноготками по столешнице однотипный ритм, очень быстро въевшийся в мой разум на манер заезженной пластинки, то ли потому, что её ярко-рыжие локоны, отливающие алым при попадании солнечных лучей казались слишком яркими, блестящими, как огнём горели, что почему-то жутко раздражало, то ли потому, что вид у неё в принципе при всей ситуации был слишком уж довольным. А ведь вроде как наоборот должно быть.
— Может, — не стал ни подтверждать, ни отрицать Владимир, как и продолжать беседу.
Хотя и взгляда от дамочки он не отвёл. Ещё и смотрел с каким-то затаённым ожиданием, оценивающе пройдясь своим потемневшим взором по её вырезу в районе декольте, прежде чем вновь вернулся к изучению алой помады на её губах. Впрочем, это никак не повлияло на его каменное выражение лица.
— И-и?.. — протянула она, ногой оттолкнувшись от стола, откатившись в своём кресле чуть дальше. — Где же оно в таком случае? — вместе с креслом отъехала ещё немного назад от стола, закинув ногу на ногу, демонстрируя минимальную длину своего наряда, который совсем не скрывал узор резинки её чулков.
Среди всего того, что мне было поручено распечатать, никакого соглашения точно не было. Сметы, свод финансовых затрат, архитектурные планы и много чего ещё в таком роде, присланное другими отделами, — это да. Но точно ни одной бумаги, содержащей пункты обсуждаемого договора.
